Веди меня, ветер!

– Идем, идем! – он легонько подталкивал меня ладонью в спину, направляя куда-то в сторону реки.

– Зачем?

– Вот, в этом вся ты, – рассмеялся Риаган, уводя меня немного ниже по течению, чем то место, где я обычно купалась. – Множество вопросов в ответ на простое приглашение.

– А ты ответь хотя бы на один, тогда и остальные отпадут.

– Сейчас сама все увидишь. Почти пришли. Смотри!

Он указал рукой куда-то вперед и я увидела на излучине реки почти ровную естественную площадку. Покрытая мелкой редкой травкой, она выдавалась вперед в тело реки, образуя за собой небольшую заводь. Большие валуны расступались в стороны, открывая почти свободный доступ к воде. На берегу горел костер. Над ним висел наш котелок, из которого уже шел пар. Возле костра лежали наши коврики – те самые, которые я связала. Между ними прямо на земле была расстелена моя любимая вышитая простыня, добытая им из моих вещей и приспособленная вместо скатерти. Это я ему еще припомню! Крынка с молоком гордо красовалась в центре простыни, возвышаясь над тарелкой с лепешками.

– Что это? – я обернулась на него, уже заранее предвкушая ответ.

– Я подумал, что мы заслужили ужин на свежем воздухе.

– О! – я оглядела плоды его трудов с восхищением. Ни брат, ни Микан никогда не готовили пикник сами.

Риаган усадил меня на один из ковриков.

– А у нас есть что покушать помимо лепешек? – я не смогла удержаться, чтоб не поддеть его.

Вместо ответа Риаган вытащил из углей на краю костра два почти кругленьких комка каждый размером с голову. С торжественным видом он водрузил черно-серебристые обугленные комки на тарелки.

– Это и есть наш ужин, – я посмотрела на Риагана, недоверчиво приподняв брови. Одну из тарелок он поставил передо мной и принялся счищать горелую корочку, оказавшуюся какими-то плотно примотанными листьями. Вскоре я уже глотала слюнки, глядя на дымящееся запеченное мясо какой-то птицы, похожей на похудевшую курицу.

Мясо было просто восхитительным. Более темное чем куриное, оно слегка отдавало можжевельником и еще какой-то травкой. Я забрала назад и свое сомнение, и иронию еще три ароматных кусочка назад. В желудке приятно потяжелело. Я отдала остатки своей птички Риагану, который уже уничтожил свою порцию и теперь с наслаждением обсасывал косточки второй птицы.

Вечер потихоньку сползал в ночь. Красновато-оранжевые мошки порожденные костром кусали сумерки и оседали на еще теплой земле.

Мы с Риаганом пили чай и смотрели на стремительно бегущую мимо нас воду.

Почти, как в родной деревне. Мы часто устраивали семейно-дружеские посиделки у реки. Пели песни, пекли картошку и заедали ее хлебом, обжаренным на костре и пахнущим дымком. Иногда разговаривали о чем-то важном для нас. Иногда просто сидели молча, наслаждаясь тишиной и обществом друг друга. В последние четыре года наша компания изменилась. К ней добавились сначала Найрани, потом ее отец, ставший спутником тетушки Улы, а потом и маленький племянник Яридан, привнесший свою непоседливость и жизнерадостность. Последней присоединилась Сули-Медведица. Все сидели у костра парочками. Для меня эти посиделки означали возможность побыть поближе к Микану. А теперь я сидела у костра рядом с Риаганом. С тем, которого я объявила своей возможной парой на Совете. С тем, которого я готова была прихлопнуть позже. И это было восхитительно. Уют теплого летнего вечера, стрекот кузнечиков в траве и молчаливое единение двух человек, перешагнувших через линию вражды. Интересно, а с кем он раньше сидел вот так же у костра? С кем делил вечера, подобные этому?

– О чем ты думаешь? – спросил уже по своему обыкновению Риаган. Я улыбалась. В этом весь он – вечно пытается заглядывать в мои мысли.

– О тебе, – честно сказала я.

– Обо мне? – Риаган выглядел польщенным. А затем уточнил. – Надеюсь в хорошем ключе? Или как обычно?

– В нормальном, – оценила его напускную иронию я. – Да. О тебе и о моей родной деревне.

– А как это взаимосвязано?

– Мы часто сидели вот так же у костра. Семьей, друзьями. А ты?

– Когда-то давно. С матерью.

– А где она сейчас? Осталась в клане?

– Нет. Она умерла.

– А отец?

– Тоже. А твои?

– Я не знаю. – я вытянула ноги перед собой поближе к костру. Так казалось уютнее. – Мы с Айгиром потеряли их. Я их почти не помню. Маленькая была.

– А он? Он должен помнить. У вас с братом сколько разница в возрасте? Лет десять?

– Да. Он рассказывал, что мы всей семьей куда-то долго ехали. А потом каким-то образом отстали от родителей. Он сам не понял, как. Нас потом нашли охотники Ару-Кечи.

– А вы не пробовали найти родных? Настоящих, я имею ввиду. Вы из летунов, а таких кланов немного.

– Айгир порывался лететь их искать, но всегда передумывал. Я думаю, из-за меня. Тащить меня в горы он побоялся. Слишком маленькая была. И оставить меня в клане одну не хотел. Он в то время вообще никому не доверял и со всеми в клане воевал. Удивительно, что нас из-за него не выгнали.

– Ну, по нему видно, что он не прочь помахать оружием.

– Да. А потом мы как-то прижились. Примирились. Наладилась жизнь, брат женился. Вот так и живем. А твои родители?