Веди меня, ветер!

– Получается. Именно по этому, если ящер ранен, его можно отпустить и воплотить нового.

– А вот эти отпущенные ящеры где-то существуют дальше? Они куда-то улетают?

– Нет. Охотник ткет ящера из собственной энергии. Если силы достаточно, то охотник сможет уплотнять энергию настолько, что она становится видимой и осязаемой, начинает существовать в виде материи. Когда ящер не нужен, охотник рассеивает эту энергию и отпускает ее дальше в пространство.

– Может случиться так, что охотник потратит на ящера всю свою энергию и умрет?

– Не думаю. Ни разу такого не было. Энергия ведь не течет прямолинейно. Энергия движется по Великому кругу. Ты отдаешь энергию в пространство, пространство питает энергией тебя. Если умеешь принимать эту подпитку, не истощишься.

– А как научиться ее принимать?

– Просто ощущай мир в себе, когда тебе никогда не придется чувствовать нехватку энергии.

– А может быть тогда можно менять облик своего ящера? Зачем вызывать каждый раз одинакового?

– Может быть и можно, только вот ни у кого еще не получалось.

– А вдруг у меня получится? Я же, вроде как, необычная. Может я смогу менять внешний вид зверя?

– Попробуй, – рассмеялся Риаган. – Но сначала научись воплощать ящера там, где тебе нужно, и когда тебе нужно.

– Я готова, – в предвкушении я стиснула кулачки. – Что делать?

– Вспомни, что было с тобой, когда ящер появился?

– М-м-м… Я заводила тесто на лепешки.

– Нет, лепешки – это не то, что привлекло твоего ящера, – Риаган рассмеялся. – Вспомни, что ты чувствовала.

– Я чувствовала себя спокойно и сильно.

– Вот! Ящер – часть нашей Сущности. Он – проявление нашей силы. А сила наша завязана на наши чувства. Чем более уравновешены твои чувства, тем больше у тебя сил. Тем сильнее твоя связь с Сущностью – с твоим хранилищем силы, с твоей душой. Вчера ты, видимо, каким-то образом попала в это состояние Сущности, черпнула силы и твой ящер воплотился.

– А почему тогда другие женщины не могут воплощать ящера? Неужели они никогда не попадают в это сущностное состояние?

– Попадают, конечно, но я не знаю, почему другие не могут, а ты можешь. Могу предположить только, что мужская энергия немного другая.

– А почему тогда я могу? Получается, во мне есть мужская энергия?

– Не знаю. Может быть твоя энергия похожа какими-то качествами на мужскую. Я не могу тебе ответить. Я не могу видеть энергии. Даже свою. Могу только чувствовать собственную силу.

– Жаль… Значит, чтоб вызвать ящера, мне нужно снова попасть в это сущностное состояние?

– Умничка! – похвалил меня Риаган.

– Мне нужно подумать о том же, о чем и вчера?

– Возможно. Но это будет долго. И возможно, что вчерашние мысли выведут тебя на другие чувства. И тогда сущностное состояние придется ловить долго.

– А ты знаешь короткий путь, да?

– Когда я обрел своего ящера, меня учили одному способу. Закрой глаза.

– Зачем?

– Чтобы то, что ты видишь, не отвлекало тебя от того, что ты чувствуешь. Когда научишься нырять в это состояние легко, сможешь делать это и с открытыми глазами.

– Хорошо, – я закрыла глаза и приготовилась.

– Ты – идеальное и совершенное соединение в единое целое твоих отца и матери. Почувствуй в себе, какое часть в тебе принадлежит твоему отцу, а какое – матери.

– Я не помню своих отца и мать.

– Это не важно. Они были и они есть в тебе. Какими бы они не были, они выполнили свое главное предназначение – они соединились и привели в мир тебя. Уравновесь эти части внутри себя. Сделай их равнозначными, одинаково важными.

Я представляла. Мне виделось, что части эти невероятно маленькие. Отцовская – чуть меньше, материнская чуть больше, весомее, теплее. Я послушалась Риагана и вытянула отцовскую часть, чтоб она стала равна материнской.

– Прими их – своих отца и мать. Пусть даже ты была с ними очень недолго. Они заботились о тебе, как могли, любили, как умели. И они дали тебе именно то, что должны были.

На мгновение стало больно. Защемило сердце от тоски по истинному родному дому, которого у меня не было, по той любви, которую могли мне дать родители, но не смогли, по семейным вечерам, которых не было, по материнским наставлениям, которых я не получила. Защипало глаза от готовых пролиться горьких слез. Я сильнее зажмурилась.

– Ты не борись с этим. Нырни в это.

«За болью всегда скрывается ценность», – снова вспомнила я. И я нырнула. Позволила себе ощутить эту боль. Именно об этом я думала вчера перед тем, как появился ящер. О принятии. Вчера я чувствовала, что принимаю себя вместе со своей историей. Но ведь мои родители – часть этой истории. И трагедия, разлучившая нас, тоже часть моей истории.

– И отпусти. Они – часть тебя, неотъемлемая и важная. Ты ведь все равно их любишь, а значит и себя тоже.