Веди свой плуг над костями мертвых

Магазин Благой Вести находился на боковой улочке у рынка, войти туда можно было только пройдя через паркинг, что не слишком нравилось потенциальным клиентам секонд-хенда.

Впервые я заглянула сюда в прошлом году, поздней осенью. Я замерзла и проголодалась. Влажные ноябрьские сумерки нависали над городом, и люди стремились к чему-то светлому и теплому.

От порога внутрь вели коврики, чистенькие, красочные, они разбегались между вешалками, на которых одежда была не рассортирована по цветам и оттенкам; пахло ароматическими свечами и было тепло, почти жарко, потому что под окнами установлены большие батареи. Когда-то здесь был швейный кооператив инвалидов, о чем свидетельствовала заметная до сих пор надпись на стене. Огромный вазон в углу, разросшийся комнатный виноград, явно был слишком большим для квартиры бывшего владельца. Сейчас его вьющиеся побеги тянутся по стенам к витрине. Все здесь напоминало кафе времен социализма, химчистку и прокат карнавальных костюмов. А посреди всего этого находилась Благая Весть.

Именно так я ее назвала. Имя для девушки пришло само, именно триумфально пришло в голову. С первого взгляда. Триумфально — замечательно мощное слово; используя его, собственно говоря, не надо больше ничего объяснять.

— Я бы хотела теплую куртку, — робко сказала я, а девушка посмотрела на меня умным взглядом, сверкнув карими глазами. Приветливо кивнула головой.

Поэтому немного помолчав, я продолжала:

— Чтобы она меня грела и защищала от дождя. Чтобы не была похожа на другие куртки — серые или черные, которые легко перепутать где-нибудь в гардеробе. Чтобы были карманы, много карманов, куда можно положить ключи, лакомства для Собак, мобилку, паспорт, тогда мне не надо носить сумку, которая только мешает.

Я сказала это, осознавая, что этой просьбой отдаю себя в ее руки.

— Кажется, у меня для вас кое-что есть, — сказала Благая Весть и мы пошли вглубь этого длинного, как кишка, помещения.

В самом конце стояла круглая вешалка, на которой висели куртки.

Девушка, не задумываясь, протянула руку и вытащила одну из них, хорошую, пуховую, карминного цвета.

— Что скажете? — в ее глазах отражались большие стекла светлых окон, взгляд вспыхнул прекрасным, чистым светом.

Да, куртка была именно на меня. Я чувствовала себя, как Животное, которому вернули содранную кожу. В кармане нашла крошечную раковину и решила, что это маленький подарок от предыдущей владелицы. Некое пожелание: чтобы хорошо носилась.

В этом магазине я купила еще и перчатки, две пары. Затем собиралась пошарить в корзине с шапками и тогда увидела, что там лежал большой черный Кот. А рядом, на шарфах — еще один, такой же, только больше. Я мысленно назвала этих Котов Шапкой и Шарфиком, хотя потом с трудом их различала. Черные Коты Благой Вести.

Эта маленькая милая продавщица с китайской внешностью (на голове у нее была шапка из искусственного меха) заварила мне чаю и подвинула стул к печке, чтобы я могла согреться.

Так началось наше знакомство.

Когда смотришь на некоторых людей, горло сжимается, а глаза наполняются слезами умиления. Они похожи на существ, наделенных более полной памятью о нашей прежней невинности и не разрушенных до основания Падением. Этакая прихоть природы. Может, это чьи-то посланники, как те слуги, что ищут потерявшегося принца, который не помнит о своем происхождении, показывают ему наряд, который он носил когда-то у себя на родине, и напоминают о возвращении домой.

Она тоже страдала от своей болезни. Очень редкой и странной. Не было волос. И бровей, и ресниц тоже. Никогда. Такой родилась. Гены или Астрология. Я, конечно, убеждена, что это Астрология. Да, конечно, я проверила это потом в ее гороскопе: ущербной Марс возле Асцендента, со стороны двенадцатого дома и в оппозиции к Сатурну в шестом (такой Марс вызывает также скрытные и немотивированные поступки).

Поэтому она рисовала себе красивые брови карандашом, а на веках — крошечные черточки, которые должны были напоминать ресницы; видимость была безупречная. На голове она всегда носила тюрбаны, шапки, порой даже парики, или наматывала платок.

Летом я удивленно смотрела на ее руки, полностью лишенные маленьких светлых или темноватых волосков, которые есть у всех нас.

Часто я задумываюсь, почему нам нравятся те, а не иные люди. И насчет этого у меня тоже есть своя теория. Существует определенная идеальная гармоничная форма, в которой инстинктивно стремится наше собственное тело. Мы выбираем в других те черты, которые могли бы дополнить этот идеал. Цель эволюции чисто эстетическая, речь не идет о каком-либо приспособлении. Эволюция стремится к красоте, постижению совершенной гармонии любой формы.

Только наблюдая за этой девушкой, я заметила, каким, собственно говоря, гадким является наш волосяной покров — эти брови посреди лба, ресницы, щетина на голове, подмышки и лобок. Зачем нам эти причудливые стигматы? Думаю, в раю мы все были бы лишены волос. Голые и гладкие.