Веди свой плуг над костями мертвых

Когда уже высохла апрельская грязь, я все смелее обходила окрестности, привычно осматривая свои владения. В это время я охотно посещала Ахтозию, маленький поселок у самой каменоломни, где жил Стоматолог. Как и каждый год, наткнулась на удивительную картину — на ярко-зеленой траве, под голубым платом неба, стояло белое стоматологическое кресло, а на нем полулежал кто-то с открытым к Солнцу ртом. Над пациентом склонялся Стоматолог с бором в руке. Его нога выполняла едва заметное издалека монотонное движение, ритмично нажимая на педаль бормашины. И еще в нескольких метрах стояло двое или трое мужчин, которые сосредоточенно, молча наблюдали за этим действом, потягивая пиво.

Основным ремеслом Стоматолога было удаление больных зубов. Иногда, значительно реже — лечение. Он также занимался изготовлением протезов. Когда я еще не подозревала о его существовании, то долго не могла понять, что за люди живут в этой местности. У многих из них были характерные зубы, словно все они были родственниками и имели один и тот же ген или одинаковое расположение планет в гороскопе. Особенно пожилые: их зубы были продолговатые, узкие, с синеватым оттенком. Странные зубы. У меня возникло и альтернативное предположение, поскольку я слышала, что глубоко под Плоскогорьем находятся залежи урана, которые, как известно, влияют на появление различных аномалий. Теперь я уже знала, что это просто были протезы Стоматолога, его опознавательный знак, его марка. Как и любой художник, он был неповторим.

Как по мне, он должен был стать изюминкой для туристов, посещающих Клодзкую котловину, если бы его деятельность была легальной. К сожалению, Стоматолога давно лишили права выполнять свою работу из-за злоупотребления алкоголем. Странно, почему людей не лишают прав выполнять их обязанности из-за плохого зрения. Это может быть гораздо опаснее для пациента. А Стоматолог носил толстые очки, в которых одно стекло было склеено скотчем.

В тот день он сверлил зуб какому-то мужчине. Трудно было разглядеть черты лица, искаженного болью и слегка отупевшего от водки, которой Стоматолог обезболивал своих пациентов. Пронзительный звук бормашины ввинчивался в мозг и вызвал самые ужасные воспоминания из детства.

— Как жизнь? — поздоровалась я.

— Может быть, — сказал он с широкой улыбкой, которая напоминала о существовании древней поговорки: «Врачу, исцелися сам». — Давно я вас не видел. В последний раз, кажется, тогда, когда вы здесь искали своих…

— Да, да, — перебила я его. — Зимой трудно ходить так далеко. Пока выберешься из сугробов, уже темно.

Он вернулся к своему пациенту, а я присоединилась к группе зевак, которые задумчиво наблюдали за работой бормашины в человеческом рту.

— А вы видели белых лис? — спросил меня один из мужчин. У него было красивое лицо. Если бы его жизнь была иной, он, видимо, стал бы киноактером. Однако сейчас его красота потускнела, скрытая под морщинами и бороздами.

— Говорят, Нутряк выпустил их, прежде чем убежал, — добавил другой.

— Может, его мучила совесть, — сказала я. — Может, его те Лисы загрызли.

Стоматолог с интересом посмотрел на меня. Покачал головой и опустил бор в зуб. Бедный пациент подпрыгнул на стуле.

— Неужели нельзя запломбировать зуб без этого сверления? — спросила я.

Однако казалось, судьбой больного никто особенно не интересовался.

— Сначала Большая Ступня, затем Комендант, а теперь Нутряк…, - вздохнул Красивый Мужчина. — Да и из дома страшно выйти. Как стемнеет, я все на улице поручаю делать жене.

— А вы, ничего себе, умница, — бросила я, а потом медленно сказала: «Это им Животные мстят за то, что они охотились».

— Где там… Большая Ступня не охотился, — усомнился Красавчик.

— Зато браконьерствовал, — не согласился кто-то. — Пани Душейко права. Кто здесь больше ловушек ставил, чем он?

Стоматолог растер на блюдечке немного белой массы и лопаточкой вкладывал ее в рассверленный зуб.

— Да, это может быть, — бормотал он себе под нос. — Оно действительно возможно, должна же быть какая-то справедливость. Да, да. Животные.

Пациент жалобно застонал.

— А вы верите в божье провидение? — вдруг спросил меня Стоматолог, застыв над пациентом, в его тоне слышался некий намек.

Мужчины захихикали, будто услышали какую-то ерунду. Я задумалась.

— Потому что я верю, — заявил он, не дожидаясь ответа. Дружески хлопнул пациента по спине, и тот радостно вскочил. — Следующий, — сказал Стоматолог. Из кучки зевак вышел один и неуверенно сел в кресло.

— Что такое? — спросил у него Врач.

Тот вместо ответа открыл рот, и Стоматолог заглянул туда. И сразу отпрянул, бормотнув: «Мать твою», — что очевидно было самой меткой оценкой состояния ротовой полости пациента. Какое-то мгновение он пальцами проверял, не шатается ли какой зуб, а потом пошел за бутылкой водки.

— Держи, выпей. Рвем.

Мужчина что-то невнятно пробормотал, полностью подавленный неожиданным приговором. Взял из рук Стоматолога почти доверху наполненный стакан водки и выпил его залпом. Я была уверена, что после такого наркоза ему больно не будет.