Ведьма для лорд-канцлера

— Леди Сорано, пойдемте, я провожу вас в замок. Время уже позднее, не стоит приличной девушке ходить одной, — насмешливо добавил он. — Но над предложением вы все же подумайте, я не тороплю. И над странностями тоже. По этому поводу с вами в ближайшее время свяжется лорд Каранеро.

Глава 26

Я развернулась и шагнула в другую сторону. Двадцать шагов, стена, опять разворот. По этому маршруту я ходила уже с полчаса, пытаясь уложить в голове события сегодняшнего дня и вечера. Как ни странно, а такой насыщенный день отступал и мерк на фоне предложения Лорд-канцлера.

Любовницей! Фавориткой! Нет, может, это и неплохо, если бы Клаус Марентино не собирался жениться. Быть второй или даже третьей в списке его женщин — это точно не для меня.

Всю жизнь провести как леди Денасио — влиятельная, уважаемая, но не выдерживающая сравнения с Императрицей, потому что именно та законная жена. Ну и что, что нелюбимая. В конце концов, когда в большой политике чувства были важны? Да и сама она тоже была выбрана не из-за этого.

Вот леди Присцилла Марентино, мать Клауса, — она была любимой женщиной и женой. О романе девушки из обедневшего захудалого рода с братом Императора и их последующем браке разве что легенды не слагали, хотя написали несколько романов и сняли душещипательную историю. Нам ее даже разрешили по визору посмотреть. Жаль только, что они оба умерли такими молодыми.

Но я-то тоже так хочу. Хочу выйти замуж за любимого человека. Я ведь не из высшего общества, там бы такое было почти невозможно. Да и в моем положении, если честно, тоже. Не смогу выбирать, придется согласиться с первым же предложением о замужестве, ведь второго может и не поступить.

Ну ладно, все же я не на все готова согласиться. Так чем хуже, если я стану любовницей второго, по факту, человека в Империи?

«Может, тем, что он тебе нравится?» — ехидно осведомился внутренний голос. И ведь именно из-за этого его предложение кажется еще более оскорбительным.

Нравится... Как может нравиться мужчина, которого я даже не знаю? Ну поговорили пару раз, а он мне уже снится?

От этой мысли бросило в жар, поскольку сон был далек от целомудрия. Как, впрочем, и мои мысли сейчас.

А что, если правда согласиться? Так ведь тогда ни я себя не буду уважать, ни он меня. К тому же предложение было сделано наедине, не по правилам, так что он вполне может отказаться или сделать вид, что вообще ничего не было. И кем я тогда себя буду чувствовать?

Угу, той же, кем и сейчас, — оскорбленной глупышкой, которой стоит подумать головой, а не эмоциями.

Во-первых, если Клаус Марентино сделает предложение мне как фаворитке по всем правилам и подпишет обязательство, что не будет от меня подпитываться, тогда еще можно о чем-то раздумывать. Точнее, взвешивать свои шансы избежать неприятных последствий при отказе.

Но сейчас у меня нет ничего, кроме слов, так что об этом думать? У меня, между прочим, есть и поважнее задачка, пусть и от него же. Обижаться на его предложение и отказываться помогать я точно не собираюсь, ведь столько погибших! Да и знать, что где-то рядом с тобой ходит менталист, от которого ты не можешь защититься, — это не очень-то приятно. Вдруг следующей, кого он возьмет под контроль, буду я?

От этой здравой мысли аж передернуло. Погибнуть марионеткой, не осознающей, что она делает, точно не входит в мои планы.

В этом свете логичнее становятся действия Лорд-канцлера. Если он выделяет меня среди других, то делает это так, чтобы менталист не догадался и ничего мне не внушил.

До поздней ночи я вспоминала почти посекундно момент нападения. Потом расширила временные рамки на день, но так ничего подозрительного и не обнаружила. Либо лорд Марентино ошибся, и даже я не могу почувствовать этого менталиста, либо он был слишком далеко, и я его просто не видела.

Нет, мне нечем будет порадовать лорда Каранеро. К сожалению.

Вот где бы я действительно хотела помочь, так это здесь. Массовые убийцы не должны уходить безнаказанно, пусть даже они не маньяки, а делают это за деньги. Да и стекло в еде отдает какой-то сумасшедшинкой, неужели нельзя было другой способ для отвода глаз придумать?

К тому же, если уж это такой великий менталист, что ему мешает просто исчезнуть из замка? Странно, в общем.

Утром я спустилась на завтрак в предвкушении чего-то плохого. Ну а что у нас может быть хорошего-то? Поздоровалась с девочками, без энтузиазма ковыряющимися в тарелках с едой.

— Как ты? — спросила Милену, выглядящую все еще бледной и нездоровой. Перед ней стояла тарелка с какой-то жидкой кашицей неприятного зеленоватого цвета.

— Ничего, вот ем, если так можно выразиться, — скривилась та. — Жуткая гадость, но целитель мне пока ничего больше не разрешает.

— Тебе повезло, что вообще жива осталась, — фыркнула Альберта со свойственной ей циничностью.

— Какие у нас новости? — Анна решила сменить тему.

— Да никаких, сейчас объявят результаты. Ты, кстати, решила остаться?

— Томасо, наверное, ужасно зол, но да. Я, если Лорд-канцлер не решит иначе, хочу вылететь в следующем туре. Этого должно быть достаточно — войти в двадцать лучших.