Ведьма и закон. Рождение легенды

– А я был все это время тут и ничего не слышал, ничего не чувствовал. Почему я не могу тебя убить?

– Потому что я сын Пустошей, – просто ответил Костя и направился в сад. Никакая магия не способна обмануть или покорить природу. Она слышала и видела то, что не под силу другим. Так и оказалось.

– Мы ищем ангела.

– Ангела? – Ярослав больше не пытался избавиться от мальчишки. Как-то так вышло, что безродный леший вдруг стал его единственной надеждой. Глупец почему-то знал, что делать, в каком направлении искать, и вел себя так уверенно. Наверное, поэтому Атум последовал за ним.

– Мне нужно вниз, на землю, – предупредил Костя и побежал к спусковым шахтам. Ярослав впервые за прошедшие несколько часов ощутил прилив энергии и надежды. Он поможет кому угодно, лишь бы этот кто-то отыскал его дитя.

Костю выпустили с острова без лишних вопросов, ведь он был в сопровождении Ярослава лично.

– Что дальше? – нетерпеливо спросил древний. Они стояли в сквере, прямо в клумбе. Цветы и листва клонились в сторону мальчишки, а он, в свою очередь, стоял недвижимый, прикрыв глаза, будто медитировал.

– Идем. – Ивченко прикоснулся к руке Атума и тот неожиданно оказался посреди лесной поляны.

– Костя! – отчаянно закричала Женя и с разбегу врезалась в такого родного, как оказалось, лешего, едва не сбив при этом крылом отца.

– Папа! – счастливо закончила она и расплакалась.

История двенадцатая Феникс, черти, любовь и тайны рукописи

Я пока как-то слабо представляю свое место в этом Мире. Но, откровенно говоря, я и в Иномирье ловил себя на том же непонимании. Как неприкаянный. И там чужой, и тут.

Из личных записей Константина Ивченко

Зверобой недовольно поджал губы и процедил сквозь зубы человеческое ругательство. Не наговор, отменять не надо.

Получив работу в Интерполе, а следовательно и стабильный легальный заработок, он наконец смог приобрести квартиру своей мечты. В бывшем заводском районе, а ныне экологичном жилом квартале в десяти минутах езды от центра города, старые промышленные помещения превратились в дорогие элитные дома. Зверобою принадлежали семьдесят четыре квадратных метра на последнем этаже. Семьдесят четыре любовно обставленных и обжитых квадратных метра. Этот пол из воздушной древесины не знал каблука ни одной женщины. На диван не проливали ни капли алкоголя нетрезвые коллеги или собутыльники – Зверобой умел держать дистанцию. В шкаф или ванную не заглядывал ни один любопытный родственник – их у черта не было. Это место было его личным, родным, любимым убежищем, местом, где он мог остаться наедине с самим собой и быть собой.

Феникс прошлепала босыми мокрыми ступнями по полу, оставляя влажные следы, и едва ли не всем телом влипла в триплекс. Ее интересовали проезжающие мимо дома автомобили в частности и переливающийся ночными огнями город в целом. От ее пальцев и носа стекло запотело. Зверобой снова прошептал нехорошие слова на иномирном. Огненная девчонка оставляла следы не на его полу и стекле, она выжигала их в его измученной душе.

Продолжая шипеть, как раненая змея, черт сбегал в ванную за сухой тряпкой и вытер влагу. Харикон только удивленно пискнула, когда ее довольно бесцеремонно отодвинули от стекла.

– У тебя есть девушка? Почему ты злишься? – Истолковала она поведение Зверобоя по-своему.

Вместо ответа черт только свирепо сверкнул глазами.

– Там выпечку продают, да? – не стала расстраиваться феникс и указала пальцем на булочную через дорогу.

– Да, – процедил после паузы Зверобой, развернулся и пошел мыть пол в душе.

– А одолжишь денег? – снова не обратила внимания на его недовольство Харикон. – У меня ценности есть, но далеко. Их еще продать надо.

Он опять не ответил, зато через несколько минут вышел из ванной с невежливой командой «одевайся и пошли».

Феникс довольно заулыбалась, скинула полотенце и пошлепала босыми ступнями в душевую, где одежду оставила. Зверобой поспешно отвернулся. Помимо общей бесцеремонности в поведении девчонка понятия не имела о нормах приличия. Будь на ее месте любая другая, черт ни за что в жизни не стал бы подражать джентльмену, но с ней иначе просто не мог. Подумает еще, чего доброго, что нравится ему. Ни одна женщина в обоих мирах еще не бесила его так, как эта.

Чужая спортивная одежда была ей впору. Феникс явно не испытывала никаких неудобств, вышагивая в ней сначала по улице, а затем по булочной, чего не скажешь о Зверобое. Немногочисленные представители мужского пола, попадавшиеся им по пути, облегающим девчонку тряпкам радовались как пубертатные подростки, заставляя черта скрипеть зубами. Старый булочник, семейный человек, и тот не удержался от косых взглядов. Хотя старика, кажется больше восхитила сама необычная внешность юного сексуального создания.

– Сюда! – скомандовал Зверобой, свернув не к дому, а к лифтам подземной парковки во дворе.