Ведьма из прошлого

Анна лишь смотрела на идеально круглый диск луны, едва касаясь кончиками пальцев серебристой поверхности ключа. Волшебная ночь, что вот-вот должна была наступить. Ночь, в которой уже слишком давно ей не было места. Заняв Сибиллу прялкой, которую сестра любила гораздо больше ее самой, Анна стремительно сбежала на зов, что сжимал ее сердце.

Она знала, что не может быть с ними. Анна потеряла это право тогда, когда перешла черту. Сейчас девушка слишком хорошо понимала, как же далеко она скользнула за грань. Потому что кроме теплых золотистых нитей, что так и тянули ее сердце к ручью, очень ярко пылали и другие. И они были не так милосердны. Пурпурные и алые, пульсирующие, они проникали в само ее существо, растворяясь в венах и принося боль, с которой Анна и не могла ничего сопоставить. Они звали ее в чащу. Туда, куда не совались даже самые смелые охотники. Туда, куда наверняка не ступала даже нога ее отца.

Анна уже давно сбилась со счета, сколько же оправданий она пыталась себе найти. Ее семья была под угрозой. Она не могла выбирать между ними и матерью, не имела на это права. Анна знала лишь то, что у нее есть сила. Так почему нельзя использовать ее, чтобы спасти всех? Почему теперь слова, обращенные к Господу, жалили язык и разрывали кожу? Ведь она делала то, что должно. Но несмотря на свое внутреннее несогласие, Анна держала слово, данное два года назад. С большим трудом. Иногда даже возникали мысли, что отец все равно ничего не помнит. Но Анна старалась не забывать, что с ней будет, если она снова использует то, что даровано ей от рождения. И хоть девушка и чувствовала, будто ее руки оторвали, а сердце заключили в цепи, она держалась.

Прикрыв глаза, Анна поглубже вдохнула свежий весенний воздух. Ведь так много прекрасных вещей в мире и без ее дара. Удивительный ключ, что помогал больным, раскидистый бук, что помнил прикосновения самой Жанны. Сама природа помогала людям выжить тогда, когда они не шли против нее.

— И все же тебя тянет, — от тихого знакомого голоса, раздавшегося совсем рядом, Анна вздрогнула.

Рядом с ней на только появившейся траве, сидела Идонея. В одной ночной рубашке, что достигала пят, с распущенными волосами, что несмотря на отсутствие ветра, колыхались, закрывая ее лицо рыжей вуалью. Анна зло сжала губы и резко отвернулась, уставившись на ручей.

— Не отрицай, дитя мое. Иначе бы тебя здесь не было, — Идонея улыбнулась. Она прищурилась, не скрывая кривую усмешку на своих губах.