Ведьма Пачкуля и месть гоблинов

На Кудыкиной горе весело полыхал костер. Ведьмы с помощниками гуляли вокруг, болтали, сплетничали и пожирали глазами стопки бутербродов, высившиеся на длинных столах. Бутерброды всегда были излюбленной частью программы. Только вот есть их не разрешалось до обсуждения шабашных вопросов. Поэтому официальная часть мероприятия никогда не затягивалась надолго.

Пока что официальная часть еще не началась. Пока что все просто убивали время. Бугага и Гагабу разучивали новый дуэт на скрипках. Крысоловка с Чесоткой придирались к друг дружкиному вязанью. Время от времени тут и там мелькали вспышки света — это ведьмы демонстрировали новые заклинания под восхищенные возгласы или улюлюканье, в зависимости от зрелищности. Чуть выше, на стоянке, припаркованные и тут же позабытые хозяйками метлы разговаривали о своем, о метельном.

Пачкуля громко рассказывала о проблемах с метлой и была в центре внимания. К досаде Шельмы, вокруг нее собралась толпа. Все ведьмы считают себя экспертами в подобных вопросах, и у каждой имелось свое мнение. Когда Пачкуля изобразила, как метла брякнулась Дадли на хвост, и все прыснули со смеху, Шельма потеряла терпение. Дадли от расстройства пришлось отойти за кустик и покусать там камень.

— Не смешно, Пачкуля! — завопила Шельма.

— Пфф. Куда подевалось твое чувство юмора, Шельмок? Ну так вот…

Но тут…

— Тишина! — потребовал настойчивый, властный голос. — Если все готовы, объявляю этот слет открытым. Ведьмы, прошу вас встать. Дай-ка мне зонтик, Проныра. Если они не перестанут трещать, Макабра, шугани их своей волынкой.

Голос принадлежал Достопочтенной Чепухинде, предводительнице шабаша. Ей перевалило за двести, и у нее были серьезные нелады с памятью. Блики огня играли на стеклах ее очков и вилах маленького сердитого бесенка, который примостился у ведьмы на плече, обернув остроконечный хвост вокруг ее шеи, наподобие длинного шарфа. Его звали Проныра, он был помощником Чепухинды.

Макабра-Кадабра уже приготовилась дудеть в волынку. Хаггис, ее козел, предостерегающе заблеял. Болтовня тут же стихла. Ведьмы попрятали вязанье, высморкались, сдавленно прокашлялись и вместе с помощниками выстроились по стойке «смирно». Те, кто не забыл дома зонтики, открыли их. Остальные с обреченным видом втянули головы в плечи.

— Салют, ведьмы! — протрубила Чепухинда.

— Салют! — раздалось в ответ. Тут, как обычно, примчалась маленькая тучка, выдала короткий, энергичный залп градин и усвистала прочь.

— Объявляю официальную часть слета открытой, — провозгласила Чепухинда, складывая зонтик. — Ну что, приземляйте свои зады.

Моментально началась давка за теплое местечко у костра. Вдоволь потолкавшись и попихавшись, ведьмы наконец расселись с удобством. (Что касается Туту, то она с удобством повисла на ближайшем дереве.) Пачкуля прорвалась в середину первого ряда. Хьюго забрался на поля хозяйкиной шляпы, оттуда было лучше видно. С одной стороны от них села Шельма с Дадли. С другой — плюхнулась Тетеря со своим ленивцем, служившим ей подушкой. Как обычно, оба сразу же задрыхли. В обмякшей Тетериной руке осталось недоеденное яблоко. Пачкуля его стащила и прикончила. Ведьмы, что с них возьмешь.

Чесотка подняла руку.

— Достопочтенная Чепухинда, можно нас с Барри освободить от собрания? Мы себя плохо чувствуем. Если позволите, мы бы взяли себе бутербродов и полетели домой. У меня горло болит, а Барри опять линяет, да, Барри?

Она пихнула локтем печального, лысого стервятника, и тот покорно кашлянул.

— Еще чего, — сказала Чепухинда. — Останетесь и будете страдать вместе с остальными. Да, Шельма? Что у тебя?

— Достопочтенная Чепухинда, я хочу пожаловаться на Пачкулю. Знаете, что она сделала? Точнее, что она позволила сделать своей метле. Она…

— Потом, Шельма, потом. Тебе известно, что жалобы на Пачкулю относятся ко «Всем прочим вопросам». Начнем с главного. Мы собрались сегодня, чтобы обсудить… э-э… мы собрались, чтобы… обсудить… Проныра?

Раздался коллективный вздох.

— Хэллоуинскую вечеринку, — устало напомнил Проныра. — Я вам уже тыщу раз говорил.

— Да, да, разумеется, я помню, просто тебя проверяла. Найди мне Шабашную конторскую книгу, будь любезен. И, кто-нибудь, разбудите Тетерю. Я из-за ее храпа собственных мыслей не слышу.

Проныра воздел глаза к небу, соскользнул вниз и принялся рыться в черном мешке для мусора. Какого барахла там только не было! Книги заклинаний, волшебные палочки, магические зелья, хрустальные шары и парочка жаб вперемешку с резиновыми сапогами, термосом с горячим супом, сиропом от кашля, мозольным пластырем и запасным шарфом для обратной дороги. Чепухинда всегда очень тщательно собиралась. Наконец он извлек на свет старую, потрепанную тетрадку.

Тем временем Пачкуля услужливо пыталась разбудить Тетерю, которая, как вы помните, дрыхла, положив голову на своего ленивца. (Кстати говоря, имени у ленивца нет. Тетеря так и не удосужилась его назвать, да и ему самому лень об этом переживать.)