Ведьма с принципами

И точно, примерно через полчаса в окно мы наблюдаем удаляющуюся карету с первыми четырьмя девушками. Через полтора часа нас остаётся в гостиной пятеро в ожидании приглашения на беседу. И вот когда оставшихся леди, включая Илию, уводят, я остаюсь совершенно одна в большой комнате с накрытыми столиками.

Испытание продлится полчаса, и я решаюсь прогуляться по дому, осмотреть первый этаж, чтобы скоротать время. Светлый коридор в тон холла и множество резных деревянных дверей манят, чтобы их открыли. Открывая первую попавшуюся и попадаю в рабочий кабинет: небольшой, но невероятно уютный, отделка из тёмного дерева придаёт комнате помпезности, а камин манит, чтобы протянуть к нему руки в желании согреться. Много полок и стеллажей, на которых кроме книг и свитков уменьшенные копии кораблей, выполненные настолько искусно и тонко, что кажется, даже сейчас чувствуешь, как ветер гуляет в миниатюрных парусах.

Поворачиваюсь и замираю…

Над дверью висит большой портрет герцога в полный рост – это его кабинет, это его дом! Баронесса сказала, что главный инквизитор проводит в своём замке обряды с жертвоприношениями, но его дом светлый, чистый и нет даже намёка на чёрную магию.

Подхожу к фигурке корабля, исследуя пальцами мелкие детали кормы и парусов, медленно проводя по ним и ощущая шершавость дерева.

– Испытание окончено, – голос герцога над ухом, настолько близко, что его дыхание проходит волной по моим волосам. Вот умеет же подкрадываться очень тихо! – Все уехали.

Осознание того, что Ремар стоит за моей спиной волнует. Впервые за четыре года я испытываю трепет внутри от одного лишь присутствия мужчины рядом. Его голос ложится мягким покрывал на слух, прикосновения вызывают смятение, а мои, доселе визжащие об опасности принципы, словно по команде замолкают и еле слышно мурлычут, как прирученные котята.

– Мы что, остались с вами вдвоём? – задаю вопрос, не поворачиваясь к нему и не отрываясь от своего занятия.

– Да, и уверен леди, которые сейчас едут во дворец, невероятно вам сочувствуют – вы остались со мной один на один.

– Особенно Илия и Ирма. Сколько девушек покинет отбор сегодня?

– Десять.

– Десять? Так много?

– Насколько я понял Его Величество, выбор он уже сделал и теперь отбор… его, скорее, раздражает. Именно поэтому, он просил придумать испытание, которое избавит его от большей части претенденток.

– А я бы не хотела, чтобы отбор заканчивался…

– Почему?

– Вчера Ирма сказала, если я не стану королевой, после отбора барон сделает мне предложение.

Герцог резко меня разворачивает к себе лицом и прижимает спиной к стене. Взгляд блуждающий, сверкает чёрными искрами – опасно, с предвкушением.

– Не сделает! – рычит Ремар и накрывает мои губы своими.

Совсем не ожидала такого. Пытаюсь оттолкнуть герцога, творящего откровенный произвол, но силы неравны, да и целуется всегда сдержанный, серьёзный главный инквизитор очень страстно, властно и требовательно, так, что вмиг ноги подкашиваются и перестают меня держать. Сползаю безвольно по стене, но сильные руки подхватывают, крепко удерживая за талию и плотно прижимая к большому телу.

Сумасшествие! Понимая, что не вырваться, с азартом и нескрываемой страстью целуюсь с Ремаром, не испытывая при этом ни стыда, ни смущения, настолько захватывают новые для меня ощущения. По сравнению с Аревиком, от поцелуя с главным инквизитором получаю потрясающие ощущения – большой, властный и уверенный в себе мужчина сносит своим напором. Герцог и не думает останавливаться, завоёвывая всё большую территорию: поцелуй снова углубляется, и я лишь принимаю Ремара и всё, что он сейчас делает.

Руки самовольно взмывают вверх, обнимая мужчину за шею, зарываясь пальцами в чёрные, жёсткие волосы. Безумие, которое мне нравится. Так нравится, что и сама теперь не могу от него оторваться. В крови пылает огонь, а тело требует продолжения, плавясь под прикосновениями его рук.

Губы мужчины перемещаются на шею, проводя по коже языком и опаляя жалящим дыханием.

– Ремар…

Глаза закрывает пелена, которая тонким покрывалом обволакивает тело, делая его словно чужим, не моим вовсе. Дыхание сбивается, а грудь сжимают болезненные тиски – не могу вздохнуть, словно весь кислород вмиг выветрился из лёгких.

– Позови ещё… – просит хриплым голосом.

Хочу позвать, но не могу – ничего не могу, понимаю – проваливаюсь куда-то, лишь на несколько секунд выныривая из вязкого марева. Мысли рассеиваются, перестаю соображать, всё же ощущая до боли знакомый запах, из последних сил произношу:

– Ремар… плохо… пахнет ванилью…

Закрываю глаза, падая в засасывающую меня бездну, без света и возможности дышать.

***

Открываю глаза и сразу же утыкаюсь взглядом в роскошный шёлковый балдахин над кроватью. Понимаю, что лежу на кровати в чьей-то спальне, очень удобно, кстати сказать, лежу, ощущая, что корсет немного ослаблен и дышать значительно легче.