Ведьма в аренду (СИ)

Элис почти дошла до деревьев, когда до ее ушей донесся приглушенный металлический звон. Ведьма повернула голову, всматриваясь в круглое тренировочное поле, расположенное неподалеку от дальнего крыла поместья. Кажется, там кто-то был. Кому может прийти в голову тренироваться в такую рань?

— Я только одним глазком взгляну — и сразу в розарий! — пообещала себе Элис и, убедившись, что никто за ней не следит, направилась к полю, прячась в тени деревьев.

Спрятавшись за толстым, шершавым стволом, Элис не сводила завороженного взгляда с тренировочного поля. Там упражнялся Лион. В лучах только вставшего солнца он выглядел богом войны, сильным и опасным. Светлая рубашка липла к телу, обрисовывая каждый литой мускул, взмокшие волосы потеряли привычный блеск, но от этого он казался Элис еще более привлекательным.

Странное, волнующее тепло зародилось в груди, заставив сердце биться чаще положенного, а магический поток — покрыться рябью. Прежде Элис никогда не ощущала ничего подобного. Калиста рассказывала, что магическая сила выходит из-под контроля, если ведьма сильно нервничает или же… влюбляется.

— Поток шалит потому, что я снова не взяла с собой швабру, — рассудила Элис.

И осталась очень довольна таким объяснением. Потому что влюбляться в молодого господина ей категорически не следовало, даже если очень захочется.

Лион тем временем упражнялся в стойках с мечом. Медленно перемещая центр тяжести, он без особых усилий чередовал боевые позиции, плавно меняя положение клинка. Вот он держит его перед лицом, а уже через несколько мгновений вытянутая рука пронзает воображаемого противника. Больше походило на танец. Изящный, но опасный. От таких танцоров лучше бы держаться подальше, однако Элис сама не заметила, как подалась вперед, заворожено следя за отточенными движениями молодого господина.

Вокруг Лиона рассыпались куски порубленных соломенных манекенов, а сам он выглядел сосредоточенным и серьезным, словно что-то его беспокоило. Закончив упражнение, он вытер рукавом лоб, стянул с себя через голову мокрую рубашку и перекинул ее через плечо. Элис ахнула и прикрыла рот ладошкой, не в силах отвести пораженного взгляда от обнаженного торса молодого господина.

И вовсе не потому, что даже из своего укрытия она могла рассмотреть кубики его пресса и скульптурно-правильные мышцы спины, — хотя, признаться, она впервые видела мужскую наготу, — но сейчас ее внимание было приковано к четырем длинным шрамам, располосовавшим широкую спину сверху донизу.

Неровные розовые отметины напоминали след от огромной когтистой лапы. Не нужно быть целителем, чтобы понять — от такой раны запросто можно распрощаться с жизнью. Но где он мог получить такое жуткое увечье?

«Королевская охота!» — осенило Элис.

Выходит, за звание Первого меча королевства Лиону пришлось заплатить высокую цену. Элис протянула руку, словно пытаясь дотронуться до страшных уродливых шрамов, и в этот миг до нее донесся чей-то громкий смех, а затем сразу несколько мужских голосов принялись о чем-то спорить.

Элис обернулась: со стороны каменной пристройки, упрятанной за густым забором живых деревьев, к тренировочному полю двигался неровный строй мужчин. Элис прищурилась, наспех пробегая глазами каждого из них. Двадцать четыре. Хорошее число. Счастливое.

Кожаные жилеты, застегнутые поверх темных льняных рубах, обрисовывавших крепкие руки и широкие плечи, серые трико и высокие, мягкие сапоги делали их похожими на вставших спозаранку братьев-крестьян. Однако ни их ленивые движения, ни сонные зевки не могли ввести в заблуждение — перед Элис настоящие рыцари из отряда герцога. Было в них что-то неуловимо-величественное и одновременно пугающее. К тому же только им дозволялось жить на территории поместья.

— Тренироваться в такую рань! — донеслось до Элис недовольное ворчание одного из них — хмурого усача с отчетливыми темными тенями под глазами. — Скорее бы уже светлейшество отбыло в свою столицу. Вот командир Регар никогда не заставлял начинать тренировки в шесть утра! Это же чистой воды издевательство!

— Господин Лион встает в четыре, так что считай, что он проявил к нам небывалое снисхождение, не настояв, чтобы мы поднимались вместе с ним, — улыбчивый блондин ободряюще похлопал товарища по плечу и добавил: — Может, стоит ложиться с отбоем, а не кутить в трактире до полуночи? Тогда, глядишь, сам начнешь с солнышком подниматься.

— Да иди ты, Кэс! — отмахнулся усач. — Сам затворничаешь, как обручился, так другим не мешай жить полной жизнью!

— Ну так не жалуйся тогда, достал уже! — вмешался третий рыцарь, темноволосый и хмурый.

— Отставить разговоры! — строго проговорил подтянутый, высокий мужчина с серебряными волосами, замыкающий неровный строй. — Никто не позволял обсуждать приказы молодого герцога. А все недовольные могут сегодня же подать рапорт. На ваше место претендуют сотни талантливых рыцарей, которые не станут жаловаться на чересчур ранний подъем!

На миг среди рыцарей воцарилась тишина, нарушаемая лишь хрустом камней под их тяжелой поступью.