Ведьма в маске 2 (СИ)

-Я…хорошо…

-Мирван, может объяснишь? – спросил Ротаэль, вставая с пола и потирая ушибленную голову.

-Мне нужна магия! Много магии! Это вопрос жизни и смерти. Моей в том числе.

-Почему ты в крови, брат. Ты ранен?

-Дай руку, Ротаэль. Я знаю, что не вправе тебя просить. И, наверное, не должен тебе доверять…

-Давай не будем оглядываться назад…

-Даже не собираюсь. За гранью я буду в твоей власти целиком и полностью. Если перережешь мне горло – что ж. Я простил тебя и прощу опять. Но мне бы очень хотелось, чтобы ты поступил, как брат.

-Мирван, только не говори, что ты собираешься нырять за грань…

-Не буду. Дай мне ладонь.

С кончиков пальцев Тейринель слетали зеленые огоньки и, как казалось Мирвану, это происходило убийственно медленно. Он чувствовал  каждый вздох, каждый вдох и выдох Сияны, каждое движение. Он чувствовал ее агонию. И это была агония смерти. Но вот, наконец, на полу зазеленел знаменитый магический трилистник эльфов.

-Мой князь…- тихо проговорила Тейринель. – Ты же не хочешь, чтобы Тьма поглотила тебя окончательно…

-Не хочу, поэтому и позвал вас.

Мирван схватил с каминной полки кинжал и полоснул по обросшему шерстью запястью.

-Ротаэль, твоя очередь.

-Брат, я поступлю, как ты скажешь, но мне хотелось бы хотя бы понимать, зачем…

-Потому что мы должны платить за свои ошибки. Иногда собственной кровью.

-Мой князь, - робко вмешалась Тейринель, - позволь участвовать в обряде и мне.

Мирван удивленно уставился на эльфийку. Он считал, что она должна его ненавидеть, но ее ярко-синие глаза смотрели на него без злобы, но с сочувствием.

-Сочту за честь…сестра…

Ротаэль тоже посмотрел на эльфийку с удивлением, но ничего не сказал. Три окровавленных запястья легли на вспыхнувшие зеленым очертания трилистника. Закрыв глаза, Мирван пропел заклинание перехода. Темное заклинание, которое Тьма, смеясь и разрывая болью его вены, прошептала ему на ухо. «Иди ко мне, мой князь, - смеялась Тьма. – За гранью ты будешь моим целиком и полностью, князь. Так и знай!»

«Если ты так хочешь, я буду твоим, Тьма, но верни мне мою ведьму! Она не должна умереть! Она принадлежит мне!»

«А ты мне!» - засмеялась Тьма и протянула ему руку. Мирван шагнул ей навстречу, чувствуя, как падает в невесомость и понял, что преодолел переход. Впереди, сверкая тысячью зеркал, его ждал бесконечный лабиринт граней. Но он знал, что не заблудится. Он безошибочно определил ту грань, за которой умирала его ведьма. Эта грань сияла ярко -красным, и это сияние не могла спрятать даже хохочущая во весь свой беззубый рот Тьма, облизывая пухлые бордовые губы.

Аура Сияны была теплой и сладкой, правда ведьма пыталась спрятать свою ауру. От кого? От него? От него она не могла спрятаться. Как бы ведьма не пыталась оборвать с ним связь, он чувствовал ее, где бы она не была. И сейчас, преодолевая головокружение, ощущая, как Тьма движется по пятам, хватая его то за руку, то за ногу, смеясь и толкая его в спину, он двигался вперед, жмуря глаза, отворачиваясь от зеркал, которые манили, звенели и слепили глаза. На его запястье светился зелено- красный браслет, соединявший его с братом и эльфийкой. Пока кто-то из них не разорвал связь, у него есть шанс вернуться. Но даже если бы не было, он не повернул бы назад. Он шел к своей ведьме. Ее аура вспыхнула ярче, и Мирван понял, что панцирь, под которым она пряталась, растворился. Аура вспыхнула лишь на миг, а затем начала стремительно бледнеть. Мирван почувствовал, как по его шее точно полоснули холодным металлом, как острое лезвие вспарывает кожу, как горячая кровь заливает его густую шерсть, как Тьма облизывается, скалит зубы и слизывает с туманной дорожки капли его крови. На какой-то миг ему показалось, что его голову отделили от тела и подкинули вверх. Перед глазами засверкали пестрые мухи. Мирван рванул вперед. Кругом летали хлопья густого серого тумана. Вот оно – зеркало, которое сияло ярко-красным, краснота бледнела, серела, сливалась с туманом. Мирван хватался за угасающую ауру. «Сияна, потерпи! Потерпи еще чуть-чуть! Ведьмочка моя милая, не оставляй меня! Пожалуйста, не оставляй! Я не могу тебя потерять! Ты принадлежишь мне!».

По зеркалу побежали трещины. Аура Сияны превратилась в прозрачную паутинку, стремительно растворяющуюся в бледно-розовом тумане…

Тейринель сидела на полу, сцепив пальцы и сурово поджав губы. Она казалось неприступной статуей. Ротаэль смотрел на жену. Он восхищался, желал и боялся ее. Ротаэль никогда не испытывал таких сложных чувств ни к одной женщине. Разве что, к этой проклятой ведьме Мирвана. Ее он тоже немножко побаивался и желал. Впрочем, он желал всех молодых женщин. Но только своей женой, прекрасной принцессой, похожей на волшебную белоснежную бабочку, он восхищался. И только ее, свою жену, он до сих пор не посмел коснуться.