Ведьмак. Белый волк и чёрный камень

В это утро он выглядел нарядно, сменив рабочую кожаную «шкуру», на вышитую светлую свиту и тёмные полотняные штаны. Накидка, отброшенная на левое плечо, и вечные сапоги остались прежними, только старательно очищенными Генкой от всякой пороси() и скареда(). Из-за плетёного пояса торчала рукоятка плети, которой посчастливилось покинуть своё обычное место в торбе. Рядом с ведьмацким ножом занимала своё место кожаная сумка. И ещё одна, размером поболее, была пристёгнута к седлу, распространяя вокруг себя хвойный аромат можжевельника.

Финя, бежавший рядом, схватившись за стремя, совершенно не походил на себя прежнего, и это касалось не только новой одежды, но и расправленной спины, раздавшихся в стороны ранее ссутуленных плеч, прояснившегося лица. Изменился даже взгляд, ставший живым и искристым, будто его хозяин замыслил лукавую шутку.

У распахнутых ворот их уже поджидали. Быстроногие мальцы бросились внутрь широкого двора с криками: «Едет! Едет!»

И когда ведьмак остановился у коновязи, по высокому крыльцу вниз спускалась процессия из десятка родников во главе с самим женихом и его матушкой.

Нарядно одетая крепкая старуха с подносом, который она взяла из рук молодухи, старательно тупившей глаза, приветствовала его низким поклоном.

Дом у гончара был двухэтажным, большим, со слюдяными оконцами и резными украшениями, с витыми столбцами. Не сруб, а красава: и глазу приятно и зажиток видно.

Нарядно одетая крепкая старуха с подносом, который она взяла из рук молодухи, старательно тупившей глаза, приветствовала его низким поклоном.

Видан спешился, бросив поводья Фине. Поклонился в ответ.

– Будьте здравы молодой хозяин и матушка родительница! Будь всегда с вами Великий Род!

Принял с подноса чарку. Выпил крепкого напитка, крякнув напыщенно для традиции утерев усы. Закусил мясным пирогом.

– Не худо бы подношение удвоить! – Нахмурил сурово брови напоказ.

Большой боярин толкнул локтем замешкавшуюся молодуху, и взялся сам наполнять новую чарку.

«Добро, что хоть свадебный тысяцкий ещё порядок помнит, – подумал ведьмак, поднимая наполненный сосуд. – Надо полагать, что жених пригласил меня в последнюю очередь. Интересно только, по своей ли внезапной охоте или по чьему-то мудрому совету?»

– Да будет сие земное деяние благословлено Богами! – изрёк сокровенные слова.

Его тут же обрядили по обычаю, перевязав через правое плечо вышитый рушник, обозначив статус «вежливица».

И он тут же не преминул воспользоваться своей властью распорядителя:

– Занимайтесь своими делами жёнки, чай у вас их ещё вдосталь. А мы с хозяином, да с тысяцким и дружками все приготовления проверим. – Поднялся вслед за хозяевами вверх. Переступил через порог, вступая в широкие сени. Развернулся к мужчинам, следя за тем, как Финя, исполняя все его наказы, полученные по пути, держится рядом. Спросил у жениха. – Подарок невесте отправили?

– Сейчас собирались, друже ведьмак, – откликнулся за Вторышко тысяцкий, – тебя поджидали.

Тысяцкого звали Сваор и всей своей внушительностью, басовитостью и чертами лица сильно напоминал пятидесятника. Только в отличие от того, он не чинился и не пыжился, выглядел благожелательно.

– Ладно, что не успели отослать. – Согласно кивнул головой. – Проверить надо.

Сказал и заметил, как побледнела молодуха, «случайно» замешкавшаяся у порога в горницу, как вскинулась, заломив брови, и бочком-бочком, скрылась в дверях. Но ничего не сказал, только для себя отметил эту странность, и только укрепился в подозрении, что не просто так решился гончар вопреки всеобщей настороженности обратиться к нему.

Старший сват скинул холстину с деревянного ящичка с выпуклой крышкой. Резное чудо древодела. Внутри него скрывалось настоящее сокровище: нитка белого бисера(), браслеты из серебра и аспида, черепаховый гребень, шёлковые ленты и убрус из серебряной парчи, достойный княгини. «Вот, и повезло же девице! – Видан с уважением посмотрел на молодого гончара. – Да, повезло с отношением. Но не пригласи жених меня, не было бы не только счастья, а и самой жизни…»

Покачал головой, вынимая черепаховый гребень и алую ленту, очищая от «отсушки» и «неудачки», выжигая силой чёрный заговор. Заменить пришлось и сласти в туесе. Их ведьмак просто сжёг, высыпав на землю во дворе.

Ох, уж это наивное и часто безмозглое домашнее колдовство! От незнания такого накрутят, такого нальют, намешают, что даже Верховный не расплетёт.

Кому же ты, Вторшок так глянулся или, наоборот, дорогу перешёл? Но об этом ведьмак предпочитал пока молчать, да присматриваться – авось, и определятся все недруги молодого главы гончаров.

И когда посыльные понесли запечатанный Виданом подарок, он отправился дальше осматривать свадебные приготовления, чем дальше, тем больше хмурясь. Мелкие пакости, крупные…

Да, совсем не зря его пригласили!

Пронёсся вихрем по столовой, где уже расставлены были столы, подпалил часть венков с заговорёнными травами, на часть других нашептал свою защиту. Проверил все углы и заслонки печей. И если ранее был уверен, что худа желают только молодой жене, то теперь знал, что и о Вторшке кто-то озаботился.