Ведьмак из Салема (СИ)

ВЕЛИКИЕ СТАРЫЕ разрушили его и мою жизнь. И я не успокоюсь, пока темные боги древних времен не умрут. Вы или я …

Седьмая книга - Древесный демон

“Тихий!”

Ховард предостерегающе прижал указательный палец к губам, крепче прижался к стене и, затаив дыхание, ждал, пока голоса и шаги не приблизились, а затем снова стихли. Только тогда он осмелился осторожно подняться из тени и присесть обратно к нам. Резким, нервным движением, которое выдавало его истощение больше, чем что-либо еще, он присел между Роулфом и мной, провел тыльной стороной ладони по лицу и указал большим пальцем в ответ.

«Я думаю, мы можем рискнуть», - пробормотал он. «Осталось всего несколько кварталов. Темнеет.”

Его манера говорить стала еще более прерывистой и быстрой, чем обычно, и хотя я мог видеть его только как тень с серыми пятнами в быстро угасающем свете сумерек, я ясно видел его истощение. Когда он двигался, то делал это отрывисто, жестко; как будто к его конечностям были привязаны тонкие нити, которые тащил невидимый кукольник.

Я устало посмотрел в указанном им направлении. Арочный проход казался мне темным входом в пещеру, а улица и дома за ней можно было видеть только мигающими тусклыми очертаниями, на которых время от времени вспыхивал мерцающий свет костра, в зависимости от ветра и завесы проливного дождя. непрерывно падал на город. Порт все еще горел.

Ховард наклонился вперед, положив левую руку на край одного из бочек, за которым мы искали убежище, а другой схватил Роулфа за плечо. Роулф застонал. Его веки приоткрылись, но глаза за ними были мутными, а взгляд пустым и тусклым. Его лицо светилось. В сером сиянии волдыри на нем были похожи на красные оспины, а от пота пахло неприятным и кислым запахом. Ховард обнаружил этот заброшенный задний двор шесть или семь часов назад, и с тех пор мы прячемся здесь, как крысы, сбежавшие от кошки, спрятанные под хламом и хламом, дрожащие от холода и страха и охотящиеся более безжалостно, как животные. Роулф пару раз терял сознание за это время. Он продолжал просыпаться, но разница между периодами, когда он был на полпути или в лихорадке и в фантазиях, иногда бился и кричал в лихорадке, так что нам приходилось держать его и заставлять замолчать, медленно, но безжалостно сдвигалась в его ущерб.

Это зрелище нанесло мне острый болезненный удар. Я знал этого высокого, постоянно шумного и раздражительного парня уже три месяца, но только в последние несколько часов я понял, насколько он мне нравится; в те часы, когда я сидел там, дрожа и дрожа от страха, ожидая, когда оно наконец стемнеет, и когда мне приходилось беспомощно смотреть, как оно разлагается у меня на глазах.

«Ему нужен врач, - сказал я. Ховард ненадолго поднял глаза, какое-то время молча смотрел на меня, а затем кивнул, что выглядело как неудачная смесь кивка и отрицания; наверное так и должно быть.

«Я знаю, - сказал он. «Но ему придется продержаться, пока мы не доберемся до Беттихилла. Если даже душа увидит нас, пока мы еще в этом городе … “

Он не продолжал говорить, но и в этом не было необходимости. Мы прятались не для развлечения, как обычные преступники на задворках и в кучах мусора. Я почувствовал ледяной гнев, когда вспомнил события последних нескольких дней. Когда мы добрались до Дернесса, который теперь, оглядываясь назад, казался годами, мы были совершенно обычными туристами, жителями больших городов, на которых жители небольшого северного шотландского портового городка Дернесс смотрели свысока с нежной улыбкой и обычным высокомерием. для шотландцев. Незнакомцы, которых они презирали и которые могли даже тайно развлечь их, если они даже не заметили, и которые тратили свои хорошие деньги в своих магазинах и пабах. Теперь весь город взывал о нашей крови.

Мои мысли вернулись к событиям предыдущей ночи и утра, пока Ховард боролся рядом со мной, чтобы разбудить Роулфа легким встряхиванием плеча и помочь ему подняться на ноги, и снова я почувствовал эту ледяную беспомощность в сочетании с чувством мучительной беспомощности. Злость. Они охотились на нас, как на животных. Гнев встревоженной толпы был настолько велик, что они подожгли нашу лодку и вылили в доки керосин, чтобы сжечь нас заживо. Что ж, они получили квитанцию, и в кратчайшие сроки. Горящий керосин с головокружительной скоростью распространился по всему бассейну гавани и за несколько мгновений поджег не только дюжину пришвартованных там кораблей, но и прилегающие здания и склады. И огонь все еще бушевал, хотя весь город собрался вместе, чтобы потушить его. Это было почти чудом, что огонь не распространился дальше и весь город превратился в руины и пепел.

«Помогите мне», - тихо сказал Говард. Я начал с мыслей, почти виновато повернулся и положил руки Роулфу за спину. Он не спал, пытаясь помочь нам, но его движения были бессильны и бесцельны. Он чуть не упал, когда, наконец, встал на ноги, тяжело опираясь своим весом на Ховардса и мои плечи.