Ведьмин бал

– Нашлись, значит, умельцы. И спрятали тело где-то глубоко-глубоко под землей, чтоб никто не знал, где оно. Потому что знали – после смерти не будет ей покоя, ненасытной упырихой она встанет и снова придет к людям. А потому замуровали на совесть. Даже память о ней старались уничтожить, но этого до конца не получилось. Если в селе появлялся человек с даром видеть вещие сны – то эта гадина являлась ему в снах, и так о ней узнавали и вновь начинали бояться. А людской страх ведьме и был нужен, он давал ей силы вредить людям даже из могилы. По ее вине дважды мор в селах случался, когда все старились и умирали за день. Вот откуда возле старого кургана со временем появилось два новых – там схоронили всех умерших.

– Осиновый кол надо было вбить, – вставила Ника.

– Ха, помог бы тут твой кол! – махнула рукой Федосья. – Хотя, может, и вбили, я не знаю. Он и против простого упыря не всегда поможет, а эта главной над ними стала…

– Вставали из-под курганов уродливые, скрюченные тени и по широкой дороге ползли к деревне, – припомнила я свой сон.

– Правильно, – изумленно подняла глаза Федосья. – Но откуда ты знаешь?!

– Снилось…

– Вот через таких, как ты, сновидцев, она и давала о себе знать. Но раньше просто узнавали о том, что она есть. А теперь узнали, где ее могила. И теперь – кто знает, что случится!

– Я знаю, отчего это, – вздохнула Ника. – Мне когда-то рассказывали. Настоящему, высшему вампиру нужна не кровь, а боль, страх, слезы жертвы. Они от этого берут силу.

– Вроде того, – сказала старушка. – И я просто не знаю, что теперь будет. Дар у тебя, Таня, редкостный – видишь ты особенные сны. Ведь видишь же?

Я кивнула:

– Вижу. И уже дважды во сне я видела, как какие-то всадники загоняли обратно эту погань.

– То казаки, – пояснила Федосья. – Они в старину народ обороняли. Были среди них такие, которые знали про эту нежить и умели ее усмирить. Может, и от самой ведьмы бы избавились окончательно, да никто не знал, где она находится. А она, как только умела, ухитрялась гадости делать…

– И зачем ей все это надо? – вслух подумала я. – Лежала бы себе в своей могиле спокойно…

– Велика была ее ненависть ко всем людям. Сильнее всего оказалась, даже смерть ее не одолела. И принесла ж тебя сюда нелегкая с твоим даром! Кто нас теперь оборонит? Нету теперь таких казаков, как были! А кто теперь? Всякие атеисты-матерьялисты, которые трясут дипломами, ни черта не знают и кричат «не верю»? Толку с них, тьфу!

– Скажите, бабушка Федосья, – остановила я ее гневную речь. – А этот огненный змей, что одурманил Нику, – я посмотрела на подругу в упор, – это тоже ее рук дело?

– Нет, – покачала головой старуха. – Он сам по себе. Эта нечисть обитает в степи испокон веков. Живет в старых захоронениях, в поганских могилах. И как ее отвадить… жаль, не знаю.

– Я сама справлюсь с этим наваждением, – не слишком уверенно сказала Ника. – Постараюсь справиться…

– Лучше б ты, девонька, все же уехала подальше, – возразила старуха. – Так надежнее. А главное – перестань тосковать по умершему! – добавила она строго. – Грешно это, нехорошо, оттого и беды случаются. Живым о живых думать надо.

Ника открыла было рот, но, видимо, передумала спорить. Вместо этого она спросила:

– Скажите, бабушка, а откуда взялась эта дорога? Кто по ней ходит, почему она не зарастает?

Старушка сразу поняла, о какой дороге речь, но только развела руками:

– Не знаю, девонька. Эта дорога была здесь всегда. Так говорят. А ты уезжай, уезжай все же отсюда! Пойми – не парень твой к тебе приходит, а огненный змей. Он вытянет из тебя жизнь, погубит и душу! В прежние времена таких, которых он погубил, даже на кладбище не хоронили и церковных обрядов не совершали. Я даже знаю, в те самые курганы их зарывали, без обрядов.

– Это почему еще? – изумилась я. Мне уже было известно, что в старину так поступали только с самоубийцами и теми, кто был отлучен от церкви.

– А потому, что не отправится такая душа на небеса, – вздохнула Федосья. – Унесет дьявольское создание душу с собой, а уж куда?.. Кто знает. Так что думай, детка, но недолго. Ты сегодня выпила снадобье, что проясняет разум, но если ночью он снова одурманит тебя, то дальше уж никто не поможет.

Ника ничего не ответила, она в глубоком раздумье смотрела прямо перед собой.

Старуха резко поднялась.

– Вот, что знала, то вам сказала. Отвадить эту нечисть я не могу, а ты уж думай, хочешь жить или нет.

И она направилась к двери.

– Бабушка, подождите! – вскочила Ника. – Скажите, пожалуйста… Вот вы так много знаете старинных преданий… Может, вам известно что-нибудь о нижнем мире?

– Ой, не ходи этими путями, девонька, – обернулась к ней старуха и добавила строго, почти сердито: – Все вы сейчас, молодые, насмотритесь всяких кинушек и строите из себя героев. Нет туда людям ходу, и слава богу, что нет!

Она прошла на кухню и, поговорив еще несколько минут с бабушкой, покинула наш дом.

Глава 23 Старинная вышивка