Ведьмин род

— Казалось, темные времена позади, — сказал Клавдий вслух, пользуясь тем, что никто не решался нарушить молчание. — Но вот, оказывается, все только начинается… Чрезвычайное положение, введенное Вижной одновременно во всех провинциях, дает мне право утверждать кураторов без согласования с Советом. Вот документ, утверждающий госпожу Соню куратором Одницы, вот приказ о назначении Августа куратором округа Альтица, а вот это…

Он выложил еще один документ на край стола и посмотрел на сына, так и стоящего у двери — в элегантном светлом костюме и безупречно повязанном галстуке с осьминогами.

— Это приказ о восстановлении Мартина из Ридны в его должности, — сказал Клавдий в полной тишине. — Займите ваше место, куратор.

Секунду ему казалось, что Мартин сейчас выйдет, хлопнув дверью. Но тот сжал зубы и вернулся; Клавдий отлично понимал зачем.

— Какой прекрасный галстук, — со смешком сказала Соня из Одницы, глядя на Мартина и отлично сознавая неуместность своих слов.

Соня пребывала в жесточайшем стрессе: еще минуту назад она была уверена, что все кончено, в новой должности ее не утвердят и отправят вслед за Клавдием в позорную отставку. А Оскар уже чуял кресло Великого Инквизитора у себя под ягодицами, а Элеонора радовалась, что вовремя сделала выбор, а Виктор — что удачно примкнул к сильному…

Мартин снова надел мантию, но садиться не спешил. С вызовом посмотрел на Оскара, куратор Рянки проигнорировал этот взгляд, как если бы Великий Инквизитор только что свалился с неба прямо в высокое кресло.

— Вижу, вам есть что сказать, куратор? — Клавдий слегка кивнул Мартину. — Ну так скажите, прежде чем мы перейдем к другим неотложным вопросам.

У всех за столом появилось дурное чувство разыгранной по репликам пьесы, и у Мартина в первую очередь. Никогда прежде Клавдий не преподносил им таких мастер-классов — с герцогом в роли марионетки, с заготовленными приказами в качестве либретто. Сидящие за столом на секунду уверились, что и слова Мартина написаны заранее и вызубрены наизусть, как стишок.

— В исключительных случаях, вот как сегодня, — Мартин заговорил, слово в слово повторяя вступление Оскара, с хорошо спрятанным сарказмом, — куратор не может молчать и не должен молчать… Я рад, что видел ваше голосование, и уверяю, что запомню сегодняшний день.

Клавдий не отказал себе в удовольствии внимательно оглядеть лица кураторов. Элеонора с горечью покачала головой, Оскар оскалил красивые белые зубы. Елизар смиренно вздохнул, Виктор смотрел на уже отключенный телеэкран, будто надеясь, что герцог вернется и объявит, что его обращение — шутка.

— Но, раз уж я восстановлен в должности, господа, — продолжал Мартин, — я требую еще одного голосования! Кто за то, чтобы немедленно вернуть мораторий и остановить все виды казней для всех категорий действующих ведьм?

— Эгле Север убила человека в селении Тышка, — в тишине отчетливо лязгнул Оскар. — Вы хотите избавить ее от казни?

У Мартина опасно сузились глаза. Клавдий подумал, что в кулачном поединке, пожалуй, у Оскара не будет шансов — Мартин моложе, спортивнее и несравненно, чудовищно злее. Не хотелось бы превращать Совет в потасовку; но неужели Мартин думал, что происшествие в Тышке удастся скрыть хоть на пару часов?!

— Я за мораторий, — глухо сказал Мартин и поднял руку.

Никто не двинулся — все уставились на Клавдия. Он прочитал по их взглядам: Соня заранее знала о «самостреле» от своих информаторов в Ридне. Елизар и Август не знали, насторожились. Элеонора искала способы, чтобы вернуть контроль над ситуацией, Виктор пытался понять, кто за этим столом сильнее рискует, Оскар собирался с силами для новой атаки.

Мартин стоял, играя желваками, но руку не опускал. Клавдий откинулся на спинку кресла; несколько секунд прошли в тишине.

— Неоднозначный выбор, — медленно сказал Клавдий. — С одной стороны, мы вводим чрезвычайное положение, с другой — мораторий на смертную казнь… Но это точный и правильный сигнал обществу, это решение доброй воли. Да, казни несвоевременны.

Он поднял руку; Елизар, Август, Соня и Элеонора одновременно повторили его жест. Через секунду руку поднял Виктор. Такого единодушия в этой комнате не было уже очень давно.

— Здесь что же, согласованное голосование? — спросил Оскар, демонстративно обращаясь к Элеоноре. — Договорное?!

— Оскар, Оскар, — горестно пробормотал Клавдий. — А что же вы такое сказали герцогу, что тот решил подмять Инквизицию? Он хотя бы посвятил вас в свои планы — или просто использовал, как одноразовый… пакет?

Оскар сделался багровым.

— Это вас, господа кураторы, сейчас используют, как… ветошь! За что вы только что проголосовали?! За то, чтобы сохранить жизнь ведьме-убийце! Которую перед этим привела к инициации другая ведьма! Привилегированная! Ей, оказывается, можно все в этой стране! И вы знаете ее имя!

Мартин, опустившийся было на свое место, резко поднялся опять. Клавдий поймал его взгляд и молча потребовал успокоиться. Мартин, играя желваками, уселся снова.

— Отлично, — сказал Клавдий. — Теперь можно двигаться дальше.