Ведьмин род

Он курил под вытяжкой. В последние дни он слишком много курил.

— То есть не могу?

— Нет.

— Ладно, — сказала она после паузы. — Учти на всякий случай, что я ничего не боюсь и совершенно спокойна.

На самом деле она была далека от спокойствия, но ей казалось очень важным держать сейчас лицо. Даже перед Клавдием. Особенно перед ним.

— Когда все кончится, — он помолчал, — иди сразу к машине, тебя проведут. И отвезут прямо домой. Собери вещи первой необходимости — небольшую сумку. Держи под рукой телефон. Это на случай варианта «Б».

Ивга, прищурившись, наблюдала, как снуют по площади пешеходы. Что-то из давней, нервной, перепуганной юности: маленькая сумка, быстро собрать вещи, срываться с места и бежать, бежать…

— Дружище, — сказал Клавдий. — Не думай о плохом. Просто я обязан все учесть, все варианты… И лучше не смотри никаких новостей. Кино посмотри. Комедию.

— А что будут за новости?

— Не знаю.

Она обернулась, не поверив своим ушам, он чуть улыбнулся:

— Правда, не знаю в точности. Возможно, будет шум, паника, тарарам. Но все может измениться еще десять раз…

— Хорошо, — сказала Ивга. — Я только прошу… не надо так с Мартином. Он не заслужил.

— Он заслужил еще и не такое. — Клавдий закурил новую сигарету. — Но раз ты просишь… Тогда конечно.

х х х

— Садитесь в машину, — повелительно сказал Руфус из Ридны.

В этот момент он был настоящим куратором округа — тем, кем так и не смог стать Мартин. Оперативники подошли ближе, окружая Эгле с трех сторон.

— Госпожа Ивга Старж, — сказала она очень тихо, — ни в чем не виновна.

— Вы знаете, что это не так. — Руфусу понравилось, что она заговорила, вступая в диалог, и еще больше ему понравилась интонация, похожая на оправдание или мольбу. — Но госпоже Старж, в отличие от вас, не грозят ни пытки, ни казнь. Только суд… впрочем, справедливый. С учетом всех обстоятельств.

Горы были страшно близко. В ушах многоголосым хором гремела песня.

Часть третья

Совет начался ровно в десять. Кураторы, согласно протоколу, поднялись навстречу Великому Инквизитору; Клавдий быстро оглядел их лица — бледные после бессонной ночи, сосредоточенные, не очень-то добрые. Черные плащи с откинутыми капюшонами придавали сборищу вид официальный и мрачный.

Оскар и Элеонора не смотрели друг на друга прямо, но и не выпускали из виду, между ними потрескивало ясно ощутимое напряжение. Соня из Одницы, получившая новое назначение, улыбалась с чуть заметным снисхождением и превосходством. Август из Альтицы, впервые оказавшийся в этом кабинете, держался невозмутимо, впрочем, из-за шрама у него было всегда одно и то же выражение лица. Елизар из Корды нервно поглаживал свой протез, Виктор постукивал пальцами по столу, как рассеянный пианист, — он был единственный, с кем Клавдий не говорил перед началом заседания, и теперь понятия не имел, чего ждать.

Мартин стоял, выпрямив спину, царственно держа голову, с выражением легкой скуки на спокойном лице. В его возрасте я таким не был, подумал Клавдий. Заболело сердце: он прекрасно понимал, что слов, сказанных сегодня, Мартин не забудет никогда. Но и Клавдий ничего не забудет; впрочем, нет времени сокрушаться, все только начинается, а ставки чудовищные.

— Прошу всех садиться, господа, — сказал Клавдий с интонациями доброго дядюшки и сам опустился в кресло. Оскар остался стоять:

— Да погибнет скверна… Господа, я прибыл с сообщением об измене.

Он был великолепен сейчас — аристократ со сверкающими глазами, настоящий Великий Инквизитор, человек абсолютной чести и безусловного самоотречения. Такому к лицу высокое кресло, грустно подумал Клавдий.

— В исключительных случаях, вот как сегодня, — продолжал Оскар, — куратор не может молчать и не должен молчать. Я заявляю, что Мартин из Ридны лишился права сидеть за этим столом, быть и называться инквизитором, поскольку вступил в сговор с действующей ведьмой!

Копию своего рапорта Оскар заблаговременно разослал всем членам Совета. Клавдий понимал, что через секретарей и технических сотрудников информация расползется дальше и ее не остановить.

— …Но прежде, чем мы двинемся дальше, — Оскар оглядел сидящих за столом, — я хочу напомнить, что ни Соня из Одницы, ни Август из Альтицы — хоть и получили назначения — до сих пор не утверждены в новых должностях и не имеют права голоса! Это правило, это закон, который не может быть изменен волей Великого Инквизитора!

Соня быстро посмотрела на Клавдия — вопросительно. С замешательством. Она не была готова к такому повороту событий — ведь если Клавдий назначил ее в Одницу, он должен был позаботиться и о том, чтобы провести кандидатуру через Совет? Соня лихорадочно соображала — она оказала Клавдию ценную услугу… В самом деле ценную, и рассчитывала на благодарность… Просчиталась?!

— Я ставлю вопрос на голосование, — с новой силой продолжал Оскар. — Кто за то, чтобы лишить Мартина Старжа кураторской должности?

Он сам же первый поднял руку. Требовательно оглядел лица сидящих за столом: Оскар зачищал пространство. Устранив Мартина, он получит большинство, даже если Элеонора его предаст.