Ведьмин смех

– Ведьма? – переспрашивает она меня и задумывается. – Ну, была тут одна, давно ее нет уже. Во-о-он в том доме с краю, – она показывает пальцем на крайний на этой улице дом. – Это единственный дом, где давно уже никто не живет, наверное, тебе туда.

– Спасибо большое!

Разворачиваюсь в нужную сторону и замечаю другую женщину, стоящую у соседнего забора. Она в возрасте, на вид ей лет восемьдесят, а то и больше. Смотрит на меня и странно молчит, а я решаю спросить еще и у нее. В таком возрасте вполне возможно, что она мою прабабушку знала. Ну вдруг. Раз уж я решила докопаться до истины, то нужно идти до конца.

– Извините, а вы не помните ее? – спрашиваю, подходя к ней чуть ближе. – Мне в тот дом? Правильно подсказали?

Она молчит. От ее молчания и взгляда мне становится по-настоящему страшно. И когда через минуту этого странного не-диалога я решаю просто уйти, женщина осторожно кивает, подтверждая слова соседки.

Жуть какая…

А дом совершенно не похож на дом ведьмы. Да и на заброшенный тоже совсем не похож.

У него красивые резные ставни белого цвета, аккуратный заборчик вокруг двора, дверь в одном стиле со ставнями, и совсем нет кустов и травы, мусора или чего-то еще. Зато есть твердое ощущение, что за домом ухаживают, причем постоянно и очень тщательно. Уверена, в летнее время здесь красивейшие клумбы с цветами украшают всю улицу.

Может, они ошиблись? Как все это возможно?

Открываю калитку и вхожу во двор. Ожидаю чего-то, сама не понимаю, чего именно. Наверное, стаю ворон, как в фильмах, или внезапную бурю, дождь, грозу. Может, чей-то голос или разбитое зеркало под ногами.

Но… ничего. Здесь действительно очень красиво и даже уютно.

Аккуратно ступаю по дорожке, ведущей к двери дома, все еще ожидая подвоха, но, как и прежде, ничего не происходит. Я глубоко вдыхаю теплый воздух, шумно выдыхаю, встряхиваю потные от волнения ладошки и заношу кулак над дверью, постучав три раза больше для приличия и успокоения.

Когда приоткрываю дверь, она все-таки немного зловеще поскрипывает, отчего я дергаюсь, но быстро беру себя в руки, входя в дом.

Тут… тут так красиво!

Я все еще не могу поверить в то, что в доме никто не живет. Это очень странно. Потому что ни на одной поверхности нет даже пылинки. Могу поклясться, что даже если взобью подушку – пыли не будет.

Как это возможно? Я не понимаю…

Внутри дом больше похож на жилище ведьмы, или колдуньи, пока не уверена, как говорить правильно. На стенах висят разные сушеные травы, исписанные бумаги, рисунки. Нахожу глазами полочку с кучей маленьких разноцветных баночек, снизу комод с банками побольше, а справа – огромную книжную полку.

Старая кровать, подушки, покрытые кружевом, печка, которой раньше отапливали дома, и красивый шкаф с резными деревянными дверцами.

Это все безумно впечатляет, а еще немного, но все-таки пугает.

Делаю пару шагов в дом и вздрагиваю от поскрипывающего пола, после чего закрываю за собой дверь, чтобы не привлекать внимание соседей, и остаюсь внутри совсем одна. Ощущения очень странные, но страха с каждым шагом становится все меньше.

Рядом с кроватью стоит письменный стол, и первым делом я подхожу именно к нему. Здесь много всяких бумаг, старая книга и что-то похожее на картонную папку, перевязанное толстыми нитками.

Тяну пальцем короткий край бантика, развязывая, и раскрываю папку. Это… рисунки. Она рисовала?

Она тоже рисовала?

На первом – красивый пейзаж. Снизу подпись – Адель, печатными буквами, с жирной точкой в конце.

Дальше – черный кот, потом этот самый дом в окружении цветов, а потом…

Я приоткрываю рот от удивления и невозможности справиться с шоком. Сажусь на кровать, покачиваясь на мягком матрасе и не выпуская из рук рисунок.

Здесь написано:

Автопортрет. Аделина. 1958 год

Он нарисован простым карандашом, но выполнен безумно красиво, словно это не рисунок, а фото.

А еще… я словно смотрю в зеркало. От этого даже бегут мурашки. Девушка на рисунке словно была срисована с меня – невозможно быть настолько похожими, – даже родинки над губой, около брови и на подбородке идентичны.

Я все еще не понимаю, как такое может быть, и от шока не смотрю рисунки дальше. Кладу этот на место, даже забываю завязать бант обратно и пячусь к выходу из дома, мечтая поскорее отсюда уйти.

Страх возвращается с новой силой, стоит мне переступить порог дома. Я бегу оттуда так быстро, как только возможно, едва сумев дрожащими руками закрыть щеколду на калитке.

Там, внутри, меня словно что-то останавливало и не давало выплеснуть эмоции, или я просто была в таком шоке сразу, что не успела ничего понять. Сейчас же по щекам потекли слезы, а я все еще бегу так быстро, как только могу. Даже пробегаю свою остановку и возвращаюсь обратно, чтобы не пропустить автобус.

Мне все еще кажется, что я сплю и это просто какой-то суперреалистичный сон. Ущипните меня кто-то, я проснусь, а потом обязательно нарисую все образы на холсте, но пусть все это окажется неправдой.

Потому что мне страшно!