Ведьмин зов

— Шутите? — весело спросил болтун. — Ха-ха!

— Не шучу. — Мартин легко перекрыл голосом нарастающий гомон. — Мы помогаем ведьмам оставаться людьми и никогда не превращаться в опасных и отвратительных тварей. Каждая ведьма — каждая! — это чья-то сестра, дочь, мать, подруга. Ведьмы живут среди нас. У них нет других родственников, соседей, товарищей, одноклассников: только мы.

— А мы, может, не хотим, чтобы они тут жили, — сказала красивая черноволосая девочка во втором ряду. — Раньше Инквизиция судила их, сажала в тюрьму…

— А теперь фигня, а не Инквизиция, — сказал розовощекий вполголоса, себе под нос, но Мартин отлично его слышал. — Дождетесь, пока люди сами не начнут их судить.

Мартин встретился с ним глазами, и парень моментально струсил, насупился, опустил взгляд.

— А в этом зале, вот сейчас, ведьмы есть? — Болтун спрашивал не просто так, а с подтекстом.

Его приятели с ухмылками переглянулись.

— Может, есть, — невозмутимо отозвался Мартин. — А может, нет. Этого я не скажу.

— Раньше они учились в спецшколах, — процедила брюнетка во втором ряду. — А теперь их пихают везде, нормальному человеку на улицу не выйти…

Светловолосая девочка сидела, не поднимая глаз, скорчившись, будто у нее болел живот. Может, и вправду болел.

— Раньше, — сказал Мартин, — женщин вообще не учили грамоте, вряд ли вы хотите вернуться в те времена. И вряд ли вы хотите вернуться туда, где вашу сестру, которая оказалась ведьмой, немедленно жгут на площади, хотя она не совершила никакого преступления и даже не могла — ведьмы до инициации ничем не отличаются от «нормальных людей»! Да, в этом зале могут быть ведьмы, но они, возможно, еще не подозревают об этом, потому что я знаю случаи, когда ведьмы впервые осознавали себя в шестнадцать лет и даже в восемнадцать…

Брюнетка сделалась такой белой, что Мартин за нее испугался.

— …Поэтому, прежде чем рассуждать про спецшколы, — сказал он тоном ниже, — подумайте о том, что каждый в этом зале мог родиться ведьмой.

— Кто с яйцами — не мог, у ведьм не бывает яиц, — сказал бойкий парень.

— Но мы же думаем не яйцами, верно?

— Смотря кто. — Парень смотрел невинно.

В зале нерешительно засмеялись.

— Ну вот для тех, кто думает головой, я скажу еще одно: если напугать ведьму, если загнать ее в угол, она от отчаяния пройдет инициацию. Человек превратится в чудовище. И не пожалеет никого, в том числе бывших знакомых. Возможно, кто-то умрет. Все скажут, что виновата ведьма, но мы-то с вами знаем: виноваты те, кто был рядом. Кто ей в трудную минуту не помог. Кто ее подтолкнул.

В зале было теперь очень тихо. Многим не нравились его слова, но переговариваться никому не хотелось: он сознательно давил на них сейчас. Он жестко манипулировал, понимая, что на уговоры времени нет, их тут сто человек, а впереди у него еще сто школ. И надо что-то решать со светловолосой девочкой: он даст ей пару дней, чтобы самой явиться в офис, но никак не больше.

— Не имеет значения, есть ли в зале ведьмы. — Мартин заговорил мягче. — Они есть в мире вокруг нас, этого достаточно. Сейчас я раздам всем — и юношам, и девушкам, всем! — памятку для ведьмы-подростка. Передавайте по рядам!

Он спустился со сцены и пошел вдоль прохода, вкладывая в протянутые руки памятки в виде комикса. Когда-то он сменил пять художников, добиваясь неформального, ироничного, смешного изображения, и в конце концов преуспел: подростки, взяв листовку из вежливости, через несколько секунд ржали, разглядывая картинки, и всегда дочитывали до конца.

— Это надо знать всем, — говорил на ходу Мартин. — А если памятку прочитает ведьма, — он нарочно не смотрел на последний ряд, — она перестанет бояться и спокойно придет к нам, в один из офисов по городу или области. У нас в отделениях отличный кофе, чай, сувениры и подарки для впервые вставших на учет…

Он не успел дойти до последнего ряда, как светловолосая девочка вскочила и, все так же прижимая руки к животу, выбежала из актового зала.

х х х

Это была пятая школа за три года, которую она меняла. Пятая. С Майей что-то было не так; много раз, стоя перед зеркалом, она пыталась понять, что именно. Из зеркала глядела обыкновенная девочка, но всякий раз, стоило ей появиться в новом классе, начинались вопросы с подначкой:

— У тебя нахальный взгляд, какой-то дикий. Может, ты ведьма?

— У-у, бесстыжая, чего вылупилась?

Она научилась никогда не смотреть в глаза. За это ей снижали оценки при ответе у доски. Чужие взрослые руки брали ее за подбородок и вздергивали лицо кверху:

— Ты куда смотришь, когда я с тобой разговариваю?!

В новую школу надо было ехать час в один конец, на двух автобусах. Майя надеялась, что в этом районе, где ее никто не знает, все сложится по-другому. Она вела себя тише воды ниже травы и все равно услышала в первый же день:

— Ты чего такая… похотливая? Ведьма, что ли?