Ведьмина деревня

Несколько раз Алёне казалось, что она заблудилась. Когда отец показывал ей боковую тропинку, они дошли до неё буквально за пять минут. А сейчас Алёна уже гораздо дольше блуждала в темноте и не могла понять, где находится.

Огней с большой дороги было совсем не видно. В какой-то момент девушка даже потеряла ориентир, куда ей двигаться: назад, вперёд, вправо или влево. В какой стороне была её деревне, а в какой — лесная, она не знала.

Ей стало совсем страшно. Силы кончались. Точнее, их уже совсем не было. На каких внутренних ресурсах она всё ещё шла и шла вперёд, девушка не знала.

Звуки тёмного леса ещё больше пугали её. Нечто потустороннее шевелилось, шипело, крутилось вокруг. Книги в сумке были словно живые, Алёне казалось, что она чувствует их движение. Или это кусты и ветви деревьев так раскачивали и рвали сумку в стороны, что чудилось, будто вещи шевелятся. Спиной же она чувствовала чей-то взгляд, наводящий леденящий страх, от которого немело тело.

Спиной Алёна чувствовала чей-то взгляд. И это был совсем не человеческий взор. С такой ненавистью она не встречалась за все годы противостояния с деревенскими жителями. Этот кто-то был намного сильнее и прозорливее её. Он неслышно передвигался в темноте, если, конечно, у него было тело. Возможно, только разум, но от этого легче не становилось.

Разбуженная шумом, который Алёна создавала своими шагами, с ветки сорвалась чёрная ворона и с криком, оглушительным в ночной тиши, взлетела ввысь. Девушка вскрикнула. Лес, казалось, держал её. Не давал найти дорогу. Порой она выходила на какую-то тропинку, но через несколько метров та прерывалась, и впереди вновь были заросли кустарника и пова́лённые деревья.

Сердце не то что колотилось от страха, оно билось так сильно, что заглушало звуки вокруг — шаги и шорохи, которые преследовали Алёну. Были они на самом деле или создавались в воспалённом от страха воображении, она не знала. Взгляд со стороны спины становился всё острее. Леденящий холод, разливающийся от него по жилам, тоже.

Кроме страха, Алёна начала чувствовать онемение, что накрыло её в комнате рядом с бабкой Тимура. Будто тот, кто стоял около старухи, сейчас шёл вслед за Алёной.

Не в силах больше выносить страх и напряжение, девушка закричала — так громко и сильно, что с веток деревьев сорвалось и с хриплым карканьем взмыло ввысь ещё несколько птиц. А эхо в пустом лесу многократно повторило их крик.

Ощущение взгляда со стороны спины стало сильнее. Алёна вертелась вокруг себя, пытаясь понять, кто так пугает её, но ничего не видела. Пыталась убедить себя, что одна в лесу, но разум был настолько измучен последними событиями, что отказывался адекватно воспринимать ситуацию. Для того чтобы было не так страшно, она могла только кричать. Измученное тело выдавало громкие звуки, пугающие своей глубиной и надрывом. Эхо отвечало многократным повторением.

Неожиданно всё стихло. После крика, идущего из самой глубины души, страх стал слабее, а дыхание — более ровным. Глаза девушки уже достаточно привыкли к темноте. Освещаемые Луной островки свежевыпавшего снега позволяли видеть то, что творится под ногами.

Алёна постаралась успокоиться и вспомнить, какую стойкость она проявила, когда боролась за Тимура. Без страха делала ритуалы, ходила ночью на кладбище, жила в доме, который был ей не рад.

«Я смогла вытащить мужа из настоящего ада, в котором он оказался, — подумала она, — я не побоялась заняться колдовством, хоть и была потом за это наказана. Так почему я не могу спасти себя? Почему себя я так легко отдаю стервятникам? У меня дочь, которая ещё совсем ма́лёнькая и нуждается во мне. Почему же я не могу постоять за себя?»

Эта мысль разозлила Алёну. И впервые за долгое время она почувствовала себя той внутренне сильной, равнодушной к разговорам окружающих девчонкой, которую не любила вся деревня.

Она вспомнила, как вылила на Аню весь свой гнев из-за ухода Тимура, и после этого у той начались неприятности. Вспомнила, как никому из сверстников не давала себя обижать. Как была готова бороться за то, что ей было дорого — мужа и их семью.

Сейчас отношения с Тимуром дали трещину, но у неё была дочь, её маленькая семья. И девочка ждала её сейчас в тёмном лесу рядом с незнакомым человеком. Каково ей там будет одной, если Алёна не вернётся?

Подумав об этом и собрав оставшиеся силы, которых будто прибавилось от поднимающейся злости, она ощутила себя прежнюю и повернулась назад. Что-то неуловимое, невидимое глазу шевельнулось, скользнуло между деревьями.

Алёна перевела взгляд внутрь себя, нашла ту энергию, что когда-то позволила ей победить Аню, и начала выдыхать её, распространять вокруг себя. Она ощущала это как мощный поток, выливающийся наружу и сметающий всё вокруг.

Девушка изо всех сил наполняла его своим желанием освободиться от преследователя, вспоминала солнечный свет, что рассеивает тьму, и хоть до рассвета было ещё далеко, но Алёна пронизывала окружающих лес лучами, память о которых хранилась в её сердце.