Стянул с себя штаны и рубаху: застираю прям в речной воде, повешу на суку чуть просохнуть, а потом и домой уж. Чистым, чтоб зря глаза не мозолить. Встав на колени у берега, опустил старенькую свою рубаху в воду, а туда в рукав рыбина заплыла. Чудно – как в сказке! Выдернул её резко: плещется на берегу, ртом воздух хватает. Отнести мамке домой на уху? Задобрить? Смотрю на рыбу, в животе урчит, а она бьёт хвостом, сверлит глазищами своими. Ну, принесу домой, мать сварит уху, отец лука начистит, самогонки по такому делу нальёт, а потом опять языками зацепятся, и я же крайним останусь. На чёрта надо такие подарки! Подхватив за хвост, кинул свой улов обратно в воду, склонился, чтоб стирку закончить, а рыба подплыла поближе и вылупилась. Стирать учится что ли?
– Ну чего тебе? Плыви! Я, может, не такой, как они говорят. Не живодёр! Сын Кольки-колдыря. Я, может, ни в жизнь в рот не возьму ни капли отравы этой, – обида жжёт в груди, когда передразниваю голос Даньки. – Яблочко от яблоньки недалеко падает.
Тру остервенело рубаху, а грязь только сильнее въедается в ткань. Уже предвкушаю головомойку года.
– А если б по моему хотению, так я вообще на него не желаю похожим быть. Никогда таким не стану! Вот хоть хорьком мерзким, а не таким, как батька! Вот те крест. Ну что уставилась? Плыви! Тебе-то, поди, домой не тошно возвращаться. Ждут тебя небось.
И так обидно, что даже рыбину и ту, кто-то ждёт да рад, что шлёпнул ладонью по воде, поднялись брызги, в глаза попали. А как проморгался, так рыбы и след простыл…
Сколько лет минуло? И ведь с детства ничего не изменилось. Как раньше никому нужен не был, так и теперь. Может, зря я тогда Иринку прогнал? Думал, вот сейчас женюсь, как батька по залёту и один в один стану таким. Буду её винить, сомневаться мой, не мой, знаю, же, что не только со мной гуляла. Стану дитя это безвинное лупить от злости и сомнений. И станет меня то дитя ненавидеть, как я батьку всю жизнь ненавидел. Сопьюсь с тоски окончательно, да и сдохну под забором в грязи. Лучше вот хорьком быть, чем такая жизнь…
Хорьком!
Твою ж мать. Это что же, я сам накликал?
Выходит, уже в отца превращаться стал, что зверем меня Иринка сделала. По моему же собственному хотению, как просил тогда, дитём ещё… И что делать-то теперь? Как вернуть всё назад? Надо срочно вспомнить, что там было в проклятии…
Глава 7
Вася
Что ж, благодаря новым знакомым всё у меня как будто бы складывается очень даже неплохо, кроме того, что хорёк, скотина неблагодарная, сбежал.
А Яда говорила, что ручной…
Ага, как же. Немного грустно, но с другой стороны, значит ему точно стало лучше. К тому же если сердце и душа на волю рвётся, хоть какой любовью ни окружай, как соломку не стели, а всё равно… животное же. Что ему постель тёплая, да ласка человеческая, когда там, в смешении мшистых трав да в дупле поваленного дерева намного лучше?