Ведьмина поляна – 2

Зажгли факелы, осмотрели салон аппарата, поделённый на два отсека, убедились, что весь он покрыт слоем трухи и мусора. Было видно, что по салону прошлись гости, оставив хорошо видимые следы.

– Люк взломали не выродки, – заметил Максим, не рискнувший пройти в носовую часть самолёта. – Этому хламу много лет.

– Скорее всего, ты прав, – согласилась Любава. – Похоже, эта колымага уже не пригодна к эксплуатации.

– Я посмотрю, что там? – высунулся вперёд Малята, ткнув кулаком на переднюю часть салона.

– Не стоит, – сказал Гвидо. – Ничего важного в этой машине нет.

Обошли второй аппарат, стоявший носом к пандусу.

Он оказался закрытым, ни люков, ни технологических отверстий типа сопел, ни дыр в его фюзеляже обнаружить не удалось.

– Вот зараза! – огорчился Малята, дважды облазивший аппарат снизу доверху. – Как же нам туда попасть?

– Уходим, – сказал сотник не без сожаления.

– Подождите, – остановил его Максим, задумчиво разглядывая корпус самолёта, на котором не было видно ни соринки. – Посмотрите внимательней. На нём нет пыли. Это раз. А в пузо снизу, из-под пола, входит кабель.

Ратники придвинулись ближе, рассматривая толстый чешуйчатый отросток толщиной с человеческую руку.

– Ну и что из этого следует? – осведомился Гвидо.

– Самолёт всё это время поддерживался автоматикой в рабочем состоянии, и стоит он носом к пандусу, готовый к вылету. А кабель – это энергетическая подпитка. Аппарат явно не летал на жидком топливе, потому что у него нет баков и от него не пахнет керосином.

– Пахнет, – возразил Малята, принюхиваясь.

– Это не керосин, не бензин и не солярка. Пахнет технологическими жидкостями типа графитовой смазки.

– Тебе видней, – сказала Любава. – Ты инженер.

– Надо попробовать достучаться до сторожевого автомата, чтобы он открыл люк.

– Каким образом?

– Стрельнуть, – простодушно предложил Малята.

– Из чего? – скептически поинтересовалась Марфа. – Из мушкета? Или из выродского огнестрела?

– Приведём хладуна…

– А самолёт не ответит чем-нибудь похлеще?

– Ну… тогда из глушара…

Максим озадаченно посмотрел на парня, перевёл взгляд на его сестру.

– А ведь это идея.

– Что ты задумал?

– Зазомбировать автоматику самолёта.

– Зазом…

– Заневолить!

– С ума сошёл!

– Это моё обычное состояние, – улыбнулся Максим. – Мы уже гипнотизировали изделия атлантов – хладунов, почему бы не попытаться заневолить и другие машины? А если удастся с самолётом, то потом справимся и с хтоном.

Гвидо с интересом всмотрелся в обманчиво простодушное лицо гостя из России.

– Она права, ты сумасшедший!

– Жах! – прошептала Любава. – Я боюсь!

– Давай хотя бы попытаемся.

– Не надо вовлекать женщин в эту дурацкую авантюру, – нахмурился сотник. – Никто не знает, как прореагирует автоматика самолёта. Я два года прожил в Еуроде и не раз сталкивался с местной глючившей автоматикой. В крайнем случае давай я подключусь.

Максим покачал головой.

– Здесь нужен человек.

Глаза Гвидо вспыхнули.

– А я тебе не человек?!

– Человек – это двое, мужчина и женщина, а по отдельности мы только половинки. Вот мы с ней вместе – истинный человек, так как хорошо понимаем друг друга.

– Знаешь, что…

– Успокойся, Орловец! – сухо проговорила Любава. – Он прав. Не всегда мужское сильнее женского. Мы попробуем. Всем отойти в коридор. Не думаю, что сторож самолёта отреагирует жёстко, но всё же лучше не рисковать.

Гвидо сжал губы в узкую белую полоску, несколько мгновений колебался, но уступил, махнув рукой остальным.

– Отходим!

Максим и Любава остались у самолёта одни.

– Ну, ты выдал! – покачала она головой. Передразнила: – Человек – это двое… мы с ней вместе – истинный человек…

– А разве не так?

Она ещё раз качнула головой.

– Вот этим ты меня и взял.

– Чем?

– Простотой и искренностью.

– Звучит как-то не очень…

Она подошла ближе, обняла, поцеловала.

– Оставайся таким всегда. Ну, идём? Что надо делать?

Максим достал «кость» глушара.

– Сначала выберем место удара. Обычно самолётами управляют лётчики с помощью компьютеров. Думаю, и атланты создавали их такими же. Наши компьютеры стоят в носу, в кабине самолётов. Здесь тоже есть нос, с него и начнём. Если не удастся с первого раза, поищем «мозги» в другом месте.

Любава вытащила свой глушар. Они подошли к носу самолёта, возвышавшемуся в метре над головой, направили «кости» на лобовое вздутие.

– На счёт «раз» посылаем мягкую силу и думаем: открой люк, скотина, впусти нас!

Любава фыркнула.

– Говорить «скотина» обязательно?

– Нет, но внушать мысль надо жёстко.

– Долго?

– Пока он не откроет. Наверно, с минуту.

– Поняла.

Он напрягся, представил, как в корпусе самолёта открывается люк, начал считать:

– Три… два… раз!

Излучатели «воли» в руках обоих метнули призрачные вихри ментального воздействия.

Но ждать минуту не пришлось.

Уже через две секунды что-то звонко щёлкнуло, и в трёх метрах от острого носа самолёта корпус прорезала щель, с медленной торжественностью откинулся круглый люк диаметром в метр, и на пол гармошкой спустилась лесенка с белыми ступеньками.

Ойкнула Любава.

– А ты говорила – я простой инженер, – самодовольно выпятил грудь Максим.

Глава 13