Ведьмина поляна – 2

Он не ошибся, этот самолёт действительно обслуживался автоматикой и, судя по всему, готов был взлетать по первому требованию. Единственным препятствием к полёту были местные физические законы, не позволявшие летать в атмосфере Великотопи существам и аппаратам тяжелее таких птиц, как вороны.

Внутри он оказался абсолютно чистым, насыщенным запахами озона и какого-то пластика или керамики. В кабине аппарата, рассчитанной на трёх пилотов, имелся изогнутый подковой пульт управления, а все боковые плиты кабины и её верх были прозрачными. Максим осмотрел кресла лётчиков и определил, что они предназначались для людей. Пару раз в юности он бывал в таких пунктах управления и хорошо помнил расположение рукоятей и панелей. В этом самолёте явно сидели люди, атланты же и были людьми, хотя бы внешне.

Больше всех обрадовался рабочему состоянию самолёта Малята. Он и предложил, причём не в шутку, а всерьёз, вывести атлантский аппарат из ангара на просторы Великотопи и повторил идею Максима догнать хладоносец с мракобоем на борту.

Гвидо посмеялся над парнем, заметив, что с фантазиями у него перебор, но Маляту неожиданно поддержала сестра, а присоединившийся к ним Максим решил исход дискуссии.

– Ура, летим! – восторженно вскинул вверх кулаки Малята.

– Подожди ещё, летим, – укоризненно проворчала Марфа, бдительно охранявшая свою командиршу. – Может, нам не удастся его запустить.

– Удастся! – махнул рукой молодой пограничник. – Макс знает, как эта машина работает.

Максим улыбнулся на прозвучавшую в голосе парня уверенность, но расстраивать его не стал, хотя сомневался в победе над атлантским изделием. Уселся в центральное кресло, оглядывая подлокотники, рукояти и окошки на панели. Два из них подмаргивали крестиками рубинового и фиолетового цвета, указывая на работу каких-то узлов, но догадаться, каких именно, было невозможно. На пульте было много разнообразных указателей и символов, однако атлантского языка росичи не знали.

Максим сел поудобней, ловя на себе взгляды присутствующих, проговорил вслух:

– Включись!

Загорелось и погасло ещё одно панно. Но больше ничего не произошло.

– Осторожнее, инженер, – проворочал Гвидо с осуждением в голосе. – Надо сначала проверить, нет ли тут ловушек. Хитрозадые выродки у себя на Еуроде навыдумывали много закладок такого типа в свои аппараты, а они – потомки атлантов. Значит, и те могли делать то же самое.

– Зачем? – не поняла Любава.

– Чтобы конкуренты не прознали их секреты и технологии.

– Не думаю, что здесь стоят капканы, – сказал Максим. – Владельцы рассчитывали использовать самолёты в своих целях часто, не собираясь оставлять их вне крепости. В таком случае закладки и ловушки – лишнее при постоянной эксплуатации.

– Моё дело предупредить.

– Давай, подёргай за ручки! – предложил сгорающий от нетерпения Малята.

Максим не ответил, продолжая изучать приборную панель и размышляя над особенностями восприятия людей и выродков. В принципе с виду и те, и другие были людьми, но психика одних отличалась от психики других. Однако как это отражалось на дизайне технических изделий и на алгоритмах управления, догадаться было трудно. Для этого следовало в простейшем случае прочитать инструкцию по эксплуатации, которой под рукой не было.

Малята понял его молчание.

– А ты подключи сестру, – подсказал он бесхитростно. – Вдвоём будет легче внушить купутеру подчиниться.

– Компьютеру, – машинально поправил его Максим. Подумав, позвал Любаву.

Она с готовностью наклонилась к нему.

Он шлёпнул ладонью по сиденью соседнего кресла справа.

– Садись.

– Ты думаешь…

– Доставай глушар.

– Поняла.

Девушка устроилась в кресле, рассчитанном на более крупного седока, подняла «кость».

– Готова!

– Всем вылезти из самолёта!

Ратники гурьбой повалили к люку, в кабине остались только Гвидо и Марфа.

– Я посторожу на всякий случай, – сказала воительница.

– Ладно, – согласилась Любава.

– Я тоже, – буркнул сотник.

Максим посмотрел на жену.

– Не знаю, где тут у них стоит комп, но для удобства работы должен быть недалеко, внутри панели. Делаем то же, что делали, открывая люк. Повторяем один и тот же приказ, что-либо типа «включись» или «работай». Вслух и мысленно.

– Вряд ли машина поймёт наш язык.

– Она должна реагировать в первую очередь на мысль, раз открыла люк.

– Поняла.

– На счёт «раз» приказывай «включайся»!

Максим досчитал с трёх до единицы, и они, вытянув «мослы» глушаров в сторону панели, разом крикнули:

– Включайся!

Щёлкнуло, будто сработал электрический выключатель.

На панели загорелись все её индикаторы и окошки, из подлокотников кресел вылезли металлические спиральки с решёточками на концах, а из пульта – сетчатые пузыри и дополнительные рукояти. Кроме того, с потолка на кресла выпали на красных шнурах ажурные короны.

Любава ойкнула, отдёргивая руки от подлокотников и опасливо отклоняясь от короны.

– Гаси свет! – выдохнул Гвидо.

– Сработало! – засмеялся Максим. – А ты говорила – инженер, инженер.

Любава чмокнула его в щеку.

Гвидо сверкнул глазами, но промолчал.

– Молодцы! – не без зависти похвалила пару Марфа. – Ловко у вас выходит!