Ведьмина поляна

Состоял город из шести колец, окружавших центральную площадь – Соборную, где стоял монумент Славы Роси – каменный венок, из которого вырастала рука, державшая меч.

Здания каждого круга возводились по единому аналогу: трёхступенчатые и трёхфигурные, с шатровыми крышами и резными куполами, но все они при этом имели архитектурные особенности, подчёркивающие единый замысел и усиливающие идеи объединения стилей. И все были исполнены изумительной, фрактальной, орнаментальной вязи, завораживающей душу.

Город был окружён невысокой с точки зрения фортификационной защиты бревенчатой стеной, соединяющей башенки высотой до пятнадцати метров. На башенках виднелись те же самые «противотанковые» ежи, входящие в линию обороны всей Роси со стороны Великотопи. Судя по ухоженности узорчатых башен и стен, шумогоны, а это были антенны излучателей инфразвука, хорошо исполняли свою задачу отгонять нечисть.

Народу на улицах города было мало. По большей части все пешеходы представляли собой рабочий люд той или иной профессии. Они спешили по делам и на архитектурные красоты не заглядывались. Гуляющих праздно Максим не заметил вовсе. Туристов в столице края можно было пересчитать по пальцам, почти так же как и транспортных средств, как оказалось – повозок и колесниц, движущихся с помощью всё тех же клюваров. Максим уже понял, что Рось не пользуется нефтью, бензином и газом, а на всех уровнях потребления энергии жителям Роси, потомкам гиперборейцев, помогали природные «генераторы» – гигантские леса, деревья которых высотой до двух сотен метров просто выкачивали электричество с небес; над тепуем Роси располагался огромный плазменный слой, насыщенный электричеством, и все жители Великотопи и лесные звери Роси вплоть до самых мелких грызунов, а также уцелевшие при катастрофе вороны, приручённые умельцами ещё тысячи лет назад, подпитывались этим электричеством и передавали его людям.

Кот в своём коробе мяукнул при пересечении ворот города. Он тоже почуял изменение эфира, насыщенного ментальными полями жителей Микоростеня.

– Спокойно, Рыжий, – сказал Максим, улыбкой ответив на взгляд сидевшей рядом Любавы. – Мы у друзей.

– Мня-мня, – согласился кот.

– Посиди ещё немного, скоро выпущу.

– Добры правадник, – сказала девушка почти по-русски. – Чуе и свитло, и цемру.

– Да, он здорово помог нам познакомиться с вами.

Во время поездки, продолжавшейся в общем пять часов, они успели выучить по полсотни слов и выражений с обеих сторон и с грехом пополам могли общаться, тем более что языки Роси и России имели базовое единение.

Максима довезли до гостеприма, как здесь называли гостиный двор, показали номер на первом этаже роскошного строения, пахнущий льном и чистым деревом, где он и оставил кота, выпустив его из клетки для ознакомления с новой квартирой. Показал Рыжему на стульчак в просторном туалете, сверкающем фарфором и стеклом.

– Будешь ходить сюда, понял?

– Мрру няу фрям.

– Ух ты, разговорился!

– Что он ест? – спросили у него; перевод почти не потребовался.

– Всё, – ответил Максим. – Всё, что едят люди, кроме свинины.

Гостя поняли не в последнюю очередь из-за того, что два слова – «ест» и «свинина» он произнёс на местном языке. Получилось: «у ежу» и «свинятина».

Оставил он в комнате и оружие, кроме ножа, рукоять которого удобно устроилась в ножнах на правом бедре. Снял куртку и милитари-бейсболку, оставаясь в коричневой пододёжке под костюм, похожей на футболку и позволяющей чувствовать себя нормально при жаркой летней погоде.

Персонал гостеприма в лице двух красивых девушек проводил гостя на улицу, и Максим подметил для себя ещё одну особенность в поведении жителей древнерусского города: он не увидел ни одного не то что недоброго, но даже настороженного или оценивающего взгляда. Все люди, встретившиеся ему что в Хлумани, что в Микоростени, принимали россиянина за своего земляка и не надоедали ни словом, ни взглядом.

К десяти часам по местному времени (Максим уже начал привыкать корректировать время относительно показаний своего хронометра фирмы «Заря») его доставили к центральной площади Микоростеня, поразившей гостя необыкновенной геометрией памятника и окружающих площадь зданий. Их было всего шесть, увязанных в единый архитектурный ансамбль, и на вопрос Максима: это резиденции ваших правителей? – Любава ответила:

– Даимо криспы Собора.

Он было озадаченно свёл брови в усилии понять сказанное, потом вспомнил, что Любава под словом «крисп» имела в виду «владение».

– А у нас в таких величественных сооружениях располагается правительство страны и Государственная Дума.

– Дума?

– Это и есть Собор, то есть парламент.

– Пар… ламен?

– Собрание ответственных мужей, создающих законы общежития для всего государства. – Максим пожевал губами, вспоминая нередкие провалы депутатов Думы. – Они, правда, не всегда так уж ответственны и умны, особенно когда дело касается сделать что-либо для простых людей, но в общем депутаты выборные люди.

Неизвестно, поняла ли девушка суть объяснения Максима, но ответила лаконично:

– У Собори робца Крепители Выси.