Ведьмина служба доставки. Кн.4. Кики и её любовь

Только что она ясно видела всех троих, а теперь их нигде не было. Больше того: знакомый пейзаж, который она ежедневно видела из окна, каким-то странным образом переменился. Лекарственные травы, росшие прямо перед окном Кики, колыхались волнами, словно подзывая: «На ту сторону… На ту сторону…» Стояла звенящая тишь, всё смолкло. Кики вспомнила, как в детстве, маленькой девочкой, она иногда просыпалась и оглядывалась вокруг, не могла понять, это уже явь или же сон. Сейчас она испытывала то же самое.

— Дзидзи…

Кики обернулась. Дзидзи спал, свернувшись клубочком на кровати, и даже ухом не повёл. Да и всё в округе словно бы застыло. Кики открыла дверь и вышла наружу, выискивая взглядом детей. Затем она побежала, рассекая ветер. Откуда-то доносился тихий посвист, словно кто-то играл на флейте.

— Яа! — позвала Кики. Но даже собственный голос прозвучал в ушах Кики как-то глухо и отчуждённо. — Яа! — напрягая силы, позвала Кики. В этот раз её голос отчасти вернулся к ней. — Яа! — снова позвала она, крикнув во всё горло.

И тут…

— Ура-а! — чуть поодаль из тени лекарственных трав послышался голос Яа, а затем раздались и весёлые голоса Ноно и Оле. Тут же нахлынули и привычные звуки городского шума.

— Да что ж вы делаете, где вы были? — вскричала Кики.

— Скок! — рассмеялся Оле.

— Да, мы — скок! — на ту сторону! — прыгнула Ноно, показывая, как она это сделала. А Яа, гордо выпятив грудь, молодцевато выпрямился.

— Пум!

Это стукнуло в почтовом ящике, висевшем сбоку от двери.

— А, это наверняка от Мори! — Яа шёл к себе подремать после обеда, но сейчас он живо высунулся из комнаты.

Кики достала письмо, прочитала, кто отправитель, и удивлённо протянула:

— В самом деле от неё, ты как догадался?

— Оно упало с таким «пум!», так падают только сестрёнкины письма, — немного самодовольно усмехнулся Яа.

— Чудной ты, Яа… — Кики пристально посмотрела на конверт, а потом открыла его.

Привет, Кики. Как там мой шалопай? Наверняка ты с ним с ног сбиваешься… Честно говоря, я чувствую себя виноватой.

Кики подняла глаза от письма и широко улыбнулась Яа.

— Наверняка она меня там, в письме, шалопаем называет. Уж я-то знаю. Но, Кики, я не шалопай. Я умею себя хорошо вести, ты не думай.

— Как ты… вырос. Ты молодец, Яа.

— Он самый и есть. А всё потому, что здесь маленькие. — Яа слегка нахмурился, словно говоря: «Что, я не понимаю, что ли?»

Кики, хозяйка ресторана, в который я приехала на обучение, — хрупкая девушка двадцати трёх лет. И посетительницы у неё в основном тоже девушки, и премиленькие… Но знаешь, она очень собранная и ответственная. И у неё прекрасный вкус. В её ресторане пять столиков, и все их, как и стулья к ним, она купила в разных комиссионных лавках, совсем дёшево. Так что все они очень разномастные. И тем не менее, поскольку она выбирала каждый из них по своему вкусу, они прекрасно сочетаются и не смотрятся разрозненно. В ресторане всё выдержано в светло-зелёных тонах… Всё в одном цвете, от занавесок до салфеток… Только посуда белая, причём вся, такой у неё порядок. Очень свежо смотрится. Глядя на неё, я поняла, что она совершенно не подстраивается под клиентов. Она прокладывает собственную дорогу. И в готовке поступает точно так же.

«Если беспокоиться о вкусах клиентов, стараясь угодить всем и каждому, то треволнениям конца-края не будет. Если вам нравятся мои порядки, добро пожаловать! Если вам нравится вкус моих блюд, добро пожаловать! А я буду делать то, что считаю нужным».