Ведьмино отродье

– Думаю, команда Антонио заслуживает высший балл, – говорит Феликс. – Согласны?

Класс неохотно кивает. Им не нравится эта история: у нее несчастливый конец, и в ней нет торжества справедливости. Но взвесив все «за» и «против», они вынуждены согласиться.

– Что могло бы спасти Просперо и Миранду? – спрашивает Феликс. – И Калибана, – добавляет он.

Маракас поднимает руку.

– Матросы, – говорит он. – Они могли бы вступиться. И Боцман. Боцман уж точно.

– Может быть, – говорит Феликс. – Вполне вероятно.

Класс облегченно вздыхает: затеплился лучик надежды. Они любят, когда есть надежда. Но опять же, а кто не любит?

43. Команда Миранды

Феликс сверяется со списком.

– Теперь выступает команда Гонзало, – говорит он. – Гнутый Грифель?

Но пока Гнутый Грифель собирает свои бумаги, Анна-Мария решительно поднимается из-за парты и выходит к доске.

– Если вы не возражаете, – говорит она, – мне хотелось бы кое-что добавить. Да, я не получаю оценок и не коплю баллы на сигареты, но я тоже участвовала в постановке. Кстати сказать, было приятно с вами работать. Так вот, я участвовала в постановке, и я не могу промолчать. Феликс? Мистер Герц?

Она спрашивает разрешения, но это простая формальность: она все равно выскажет, что накипело.

– Мы вас слушаем, – говорит Феликс с улыбкой.

– О Миранде сейчас говорили, словно она какая-то тряпичная кукла. Словно она только и делает, что лежит на кушетке, расставив ноги, вся из себя томная, как разваренная лапша, с табличкой на животе: Изнасилуй меня. Но все было совсем не так.

Во-первых, она крепкая, сильная девушка. Не воздушная придворная барышня, затянутая в корсет, в хрустальных туфельках и все такое. Она с трех лет росла на острове, как маленькая дикарка. Наверняка она в детстве была сорванцом почище любого мальчишки. Во-вторых, после того, как Калибан попытался ее изнасиловать – ей тогда было, наверное, лет двенадцать, – Просперо должен был обучить ее приемам самозащиты. На всякий случай. Чтобы она могла сама за себя постоять, если Просперо не будет рядом. И она смогла за себя постоять на корабле. Тем более там был элемент неожиданности. Эти самодовольные господа совершенно не ожидали, что она даст им отпор. Как я уже говорила, она была сильной. Вспомните, как она помогала Фердинанду таскать тяжеленные бревна, чтобы он не надорвался.

Но это еще не все. Просперо сам говорит, что обучил Миранду всему, и она знает «больше других принцесс, живущих в суете, без ревностных наставников таких». Но в тексте не говорится, чему он ее обучил, кроме того, как играть в шахматы. И еще она знает, что такое утроба. Я думаю, он обучил ее магии. Она точно знает о духах и, может быть, даже их видела, потому что сначала она принимает Фердинанда за духа. И она знает, что может сделать Просперо с помощью своей магии. Например, держать Калибана в узде. Как вы думаете, чем она занималась, когда Просперо ложился вздремнуть после обеда? Наверняка она изучала книги… его магические книги. Миранда – дочь своего отца. У нее есть способности к магии, и она их развивала.

Но и это еще не все. Она заключила тайный договор с Ариэлем. Вот как все было. Помните его песенку, которая вас так смешит? «С пчелкой я росу впиваю, в чаще буквиц отдыхаю… и сосу нектар в цветах». Да, звучит по-дурацки. Но Ариэль сам говорит, что ему нравятся пчелки и буквицы, и дай ему волю, он бы только и делал, что прохлаждался в зарослях буквиц в компании пчел. Миранда это услышала и перед тем, как сесть на корабль, предусмотрительно выкопала все буквицы, что росли на острове, и забрала их с собой. Забила ими всю каюту! И зная, что Ариэлю нравятся пчелы, Миранда использовала волшебную пчелу у себя на руке… – Анна-Мария закатывает рукав, чтобы была видна ее татуировка с пчелой. – Она кое-чему научилась по книгам Просперо и с помощью этой волшебной пчелы создала иллюзию целого пчелиного роя. При виде пчелок и буквиц Ариэль буквально теряет волю. Они для него как наркотик. Ему приходится следовать за Мирандой и ей помогать. Чтобы получать свою дозу буквиц и пчелок.

Гениальная девочка, думает Феликс. Она далеко пойдет, но в каком направлении?

– Это только иллюзия, – говорит он. – Иллюзорные пчелы.

– Ну и что? Ариэлю без разницы, – говорит Анна-Мария. – Для него все иллюзии реальны. Он сам, по сути, иллюзия.

– Как вы считаете, Ариэль? – обращается Феликс к 8Рукку. – Нравится вам такая идея?

– Я об этом не думал, – говорит 8Рукк. – Но идея прикольная. Почему бы и нет?

– Я сейчас расскажу, как все было с Антонио на самом деле, – говорит Анна-Мария. – Когда он попытался захватить корабль. – Она срывает с себя рубашку, сбрасывает ботинки, снимает джинсы и остается в своем танцевальном костюме: черная облегающая футболка, зеленые атласные шорты. Она тянется вверх, встав на цыпочки, потом наклоняется, упираясь руками в пол. Потом вновь выпрямляется, встает в позу лучника и на миг замирает. Класс следит за ней, затаив дыхание.

Теперь она наклоняется вбок, подносит ладонь к уху, прислушивается.