Ведьминскими тропами

А ближе к обеду стало известно, что Фроди и Сигред находятся даже в худшем состоянии, чем старший брат. Их дыхание почти не улавливалось, как и биение сердец. Вечером того же дня оба скончались, не приходя в сознание. И вот тогда Харальд забил тревогу, требуя доставить во дворец лучших столичных лекарей. Он отчаянно хотел спасти старшего сына, но не знал, как это сделать.

— Надо бы ведьму позвать, — раздался из толпы чей то голос. Харальд резко обернулся, но говоривший благоразумно скрылся из виду.

В последнее время о ведьмах старались помалкивать. Сам Харальд никак не препятствовал начавшимся гонениям на ведьм, вот люди и решили, что король поддерживает деяния Альдейбьерга Пресветлого, с год назад обосновавшегося в столице и утвердившего орден имени самого себя. Откуда взялся этот с виду неприметный человек, никто не знал, но от него веяло такой силой и уверенностью, что немногие решались ему перечить. Даже Харальд безо всяких возражений выделил место под строительство храма Альдейбьерга Пресветлого в самом центре столицы. На его возведение было потрачено немало средств, и опять таки неизвестно, откуда Пресветлый их взял. Поговаривали, что через городские ворота он вошел босым, облаченным лишь в видавшую виды хламиду из грубого полотна. В руках старец сжимал небольшой узелок, в котором находилась половина пресной лепешки и два сморщенных яблока. Стражи тогда приняли его за нищего бродягу и не хотели пускать в город, но Пресветлый глянул на них так, что сильные воины испытали беспричинный страх перед этим тщедушным человеком и отступили, покорно склонив перед ним головы.

— Позвать сюда Альдейбьерга Пресветлого, — распорядился король, вовремя вспомнив о том, кто тут истинный господин, и решив, что за оказанную поддержку, что выражалась в отсутствии противодействия, Пресветлый должен ему услугу. Не он ли утверждал, что способен исцелить любую хворь? Вот пусть и докажет правдивость своих речей, не то поплатится головой за обман.

Пресветлый явился незамедлительно, чем сильно удивил не только Харальда, но и его окружение. Обычно его было не так то просто дозваться. Бывшего бродягу теперь было не узнать. Его одежда выглядела пусть и не вычурно, но стоила баснословно дорого. Поверх длинного черного одеяния из Малагасийского шелка, которое в южных землях позволялось носить лишь императору, был накинут плащ, сотканный из паутины золотых пауков-кругопрядов. Об истинной стоимости этого плаща можно было только догадываться. Седые волосы почтенного старца свободно спадали вдоль спины, открывая высокий лоб без единой морщинки. На лице застыло выражение скорбного сочувствия, не нашедшего отражения в цепком взгляде водянистых глаз.

Альдейбьерг осмотрел Эйрика, поводил над ним руками, наклонился вперед и прижался губами к его губам, после всех проведенных манипуляций горестно вздохнул и признался:

— Увы, я бессилен, что-либо изменить. Тут побывала ведьма, мой король. Достаточно сильная, чтобы похитить свет его жизни. Утраченного не вернешь. Если только…

Старец надолго замолчал, будто задумавшись, и Харальд, не выдержав напряжения, спросил:

— Что надо сделать? Говори.

Альдейбьерг встрепенулся, подслеповато сощурился, еще раз коснулся лба и груди Эйрика и ответил:

— Если поймать эту ведьму, я смогу провести ритуал по изъятию ее силы. Это не гарантирует спасение наследника, но даст нам шанс, которого сейчас нет.

— Что тебе для этого нужно? — спросил Харальд прямо. Альдейбьерг не стал бы медлить, если бы мог обойтись без посторонней помощи. Его ненависть к ведьмам было общеизвестна. По всему королевству рыскали наемники в поисках обладательниц ведьминской силы. Многих ли удалось поймать, Харальд не знал, да его это и не волновало. Сам он ни разу в жизни не обращался к ведьмам за помощью и не понимал людей, готовых взвалить на себя тяжкую ношу в виде откупа лишь бы поскорее добиться желаемого. Если верить словам Альдейбьерга, от ведьм было больше зла, чем пользы. Погибший урожай, падеж скота, моровые поветрия, все это Пресветлый приписывал их деяниям. И никто не спешил опровергать его слова. Напротив, люди охотно с ним соглашались, определив наконец причину всех своих бед.

— Мне нужно осмотреть эту комнату без свидетелей. А потом провести ритуал поиска.

Харальду достаточно было молча указать всем присутствующим на дверь, чтобы комната вмиг опустела. Бросив последний взгляд на бессознательное тело сына, король тоже вышел и прикрыл за собой дверь, позволяя Альдейбьергу действовать по его усмотрению.