Ведьмины косы (СИ)

Обидно, если все видят в ней лишь женщину, а не соратницу. И с этим нужно что-то делать.

— Сегодня король принимал кровные клятвы у своих подданных, — она сменила тему. — Все, кто служит во дворце, прошли ритуал. Следующие на очереди государственные маги.

— …которых почти не осталось, — мрачно договорил Дин.

Арета лишь развела руками.

— Хочешь попросить об отставке?

— О, нет, — горько усмехнулся он. — Погиб мой друг. Можно сказать, брат. И те, кто напал на королевский отряд, ещё на свободе. Я намерен отомстить. Это для меня дело чести.

— Только сначала голову остуди.

О том, что враг владеет тёмной магией и может становиться невидимым, Арета промолчала. Это пока секретная информация, а Дин не давал клятв.

— К тому же кто меня отпустит на вольные хлеба? — продолжил объясняться Дин. — Вероятно, мне придётся учить практике академских зеленцов. С нынешним дефицитом кадров придётся мобилизовать адептов магической академии.

— Это же для них верная смерть! — Арета представила, с какой лёгкостью невидимые воины уничтожат неопытных магов. — Неужели некого отправить вместо них?

— Почему же? Есть… Только эти «кто-то» пашут на рудниках в северных горах, закованные в антимагические кандалы.

— Преступники?

— Да. Особо опасные. Отъявленные мерзавцы.

— Я думала, их казнят?

— Не всех. За измену королю и жестокие преступления против людей казнят, да. Но разного рода кражи и махинации с ценными артефактами караются по-другому. Их оставляют в живых как раз на такой случай. В военное время из них формируют штрафбат.

— И много таких?

— Пара сотен, думаю, найдётся. Точнее тебе скажет королевский менталист, благодаря которому большинство этих негодяев обрели свой дом на каторге. Вероятно, вас друг другу уже представили.

— О ком ты?

— Каин Шойн. Последний представитель вымирающего рода. Тоже тот ещё чокнутый мерзавец, но крайне полезный для короны.

Арета вспомнила, как сегодня столкнулась с этим типом на выходе из казематов и поняла, для чего он туда спустился. И почему Ричард поспешил выдворить ведьму из застенков — тоже ясно.

Значит, этот безупречный скользкий тип — менталист… Вот почему он насмешливо переводил взгляд с Ричарда на неё и обратно. Неужели прочёл мысли?

Странно другое: почему Арета не почувствовала, что в её голову кто-то пролез? Или дар этого Шойна настолько велик, что способен незаметно проникать в человеческое сознание?

Тогда почему не удалось ничего выудить из тех, кто устроил последнее покушение на Ричарда? Что-то тут не сходится… Либо Каин темнит, либо у его силы всё-таки есть границы.

Арета отметила про себя, что склоняется к первому варианту, но лишь потому, что менталист ей не нравится. А строить мнение, опираясь лишь на собственные симпатии и антипатии, — провальная стратегия.

— Анна? — оказалось, всё то время, пока Арета думала, Дин наблюдал за ней. — С тобой всё в порядке?

— Да. Просто я поняла, про кого ты говоришь. Насколько хорошо ты знаком с этим человеком?

— К счастью, мы не знакомы. Я видел его издалека на выдаче дипломов, присяге и пару раз на военных сборах. Но слышал, что Шойн — тот ещё сумасбродный фанатик. Женщины шарахаются от него, как от адского пламени.

«Очень понимаю их», — хотела ответить Арета, но промолчала.

— Солнце садится. Может, прогуляемся? — предложил маг.

Арета вдруг поняла, что они так и стоят у парадного входа во дворец.

— Да, конечно. Я как раз хотела пройтись. Извини, сегодня был тяжёлый день.

— Могу я чем-нибудь тебе помочь? — ей показалось, что в голосе Дина прозвучал намёк на сближение. Он, что, из прошлого разговора ничего не понял?

— Ничего не нужно, спасибо, — покачала она головой. — Где ты остановился?

— Там же, в резиденции. Раньше там было не протолкнуться, а теперь гуляет ветер. Остались только канцелярские крысы да желторотые стажёры.

Они неторопливо шли по дорожкам, а Арета чувствовала неловкость. Мысли спутались и смешались в массивный ком, и этот ком рос и рос, напрочь лишая ведьму душевного равновесия.

Память весьма некстати подкинула воспоминание о поцелуе с Дином, на который Арета от растерянности ответила. Приятное действо с отвратительным послевкусием.

Вкус разочарования и стыда за то, что когда-то у неё были чувства к этому мужчине. А ведь он с самого начала был равнодушен к ней.

Да, Дин не плохой человек, но совершенно не умеющий заботиться о женщине. И, что уж лукавить, вряд ли из него вышел бы хороший муж.

К разочарованию примешались жалость и горечь потери. Слишком много смертей вокруг. Лучших магов Ригера раздавили, как букашек.

Это пугает.

Дин высказал созвучную мысль:

— Особенно бесит, что мы даже не можем по-человечески похоронить тела.

— Увы, мы не можем рисковать жизнями людей ради того, чтобы упокоить мертвецов. Им уже не помочь. Наша первоочередная задача изучить врага и найти способ одолеть его, — ответила ведьма.

— Все вопросы по изучению — к академикам. Теоретики, конечно, далеки от практики, но знают больше нас.

— Пожалуй, ты прав.

За разговором они сделали круг по территории дворцового комплекса и снова остановились у парадного входа во дворец.