Ведьмины зелья

– Замечательно, – Бедор взмахнул рукой и перед нами появились два листа из блестящей, зачарованной бумаги. Капнув по капле крови и капле магии, мы заверили оплату и услуги. Яркий, фосфорный свет ударил по глазам и на моем мизинце появился треугольник, как и на пальце мужчины. Теперь если кто-то из нас нарушит пункты договора, то его ждет судебное разбирательство, а то и магическая комиссия по юридическим делам.

Покидала я больницу с легким чувством недосказанности, но уверенности в том, что теперь все будет по-другому. Я ощущала неизбежное вмешательство магии и судьбы, которые смешались и сплелись, составляя яркую картину бытия.

На выходе из ворот, я обернулась на больницу и прижала ладонь к груди.

– Отец поправится, а моя семья… Порой судьба коварная стерва, и не стоило этим гадинам связываться с зельеваром в моем лице.

До клуба я добралась быстро и без приключений. Кучер в этот раз попался излишне болтливый, но добросовестный, поэтому рассказывал анекдоты, но при этом вез осторожно, как настоящую драгоценность.

Даже снаружи в тихое послеполуденное время здание «Ночной розы» выглядело совершенно тривиально, если бы не название и яркая вывеска, можно было бы решить, что это совершенно обычное место, куда люди приходили исключительно для, например, обеда.

Вот только, как оказалось, новости в нашей столице разлетались мгновенно, потому что вместо большого бугая охранника, меня в клубе встретила взбесившаяся, словно отравленная гарпия мачеха, а в ее руках была тяжеленная такая сумочка, которой она била беднягу верзилу.

Ух… у него точно потом синяки останутся.

– Где эта мелкая паразитка?! – визжала Катрин, заставляя скривиться от излишней громкости. – Не надо меня лапать! Ты мерзкий…

Нет, мне его даже жалко стало. Я точно знала, что в своей сумке Катрин таскает кирпичи, чтобы на базаре, да и просто в отместку было приятнее колотить прохожих. Я уже ничему не удивлялась. Прожив столько лет под одной крышей с этой курицей, меня было крайне сложно чем-то удивить.

– Катрин, что ты здесь делаешь? – устало спросила я.

Поход в больницу отнял последние силы. Я была голодной и раздраженной, и разборки с мачехой определенно не входили в мои планы на ближайшее будущее. Я хотела лишь немного поспать и отдохнуть, а не слушать поросячий визг этой надменной женщины.

И пусть она была богата и одевалась лишь у лучших модельеров, однако она так и осталась деревенщиной, которую отец вытащил лишь из-за любви к ней. Ее рыжие, яркие волосы торчали в разные стороны, выбившись из красивой прически. Неопрятное, несколько ядовитого зеленого цвета платье бросалось в глазах, раздражая зрение. А острые каблуки ее туфель весьма больно впивались в ногу бедного мужчины.

Нет, я ему точно мазь выдам и успокоительное.

Одна встреча с Катрин и можно было требовать двухнедельных отпуск. Потому что она хуже чумы, и даже страшнее проклятия.

– Ты! – рыкнула она, не хуже цербера, как в замедленной заклинании, разворачиваясь на тонких шпильках. – Жадная, неблагодарная сука! – закричала она и кинулась на меня, цокая своими каблуками по полу и заставляя пораженно поежиться от этого ора.

Голосок на зависть любой оперной певице.

– В чем проблема, Катрин? Я же сказала, что вылечу отца, а ваши с Мидесой планы на наследство никогда не сбудутся, – упрямо заявила я, посмотрев в глаза своей мачехи. Хм… хотя правильнее будет сказать, в глаза женщине, на которой женился отец. Она даже звания мачехи не заслужила.

– Да я тебя!.. – она метнулась в мою сторону, замахиваясь кулаком, а я… просто устала постоянно ее бояться, постоянно ждать удара в спину от собственной семьи. И не выдержала. – Я с ним столько лет жила!

– Не советую распускать руки леди Элансар, – и прежде, чем кулак обрушился на мою скулу, или я успела ответить чем-то магическим, на лестнице появился Илиодар Вальдес с суровым выражением на лице. Одного его вида было достаточно, чтобы я испуганно икнула, а ведь его гнев был направлен даже не на меня. – Я не потерплю подобного поведения в своем клубе и тем более по отношению к своим работникам, – он спустился и оказался слишком близко ко мне. Его тело согревало меня, посылая табун приятных мурашек по спине и заставляя вздрогнуть, когда его рука ободряюще коснулась моего сжатого кулака. Он нежно погладил мою кожу большим пальцем, отчего я непроизвольно вздрогнула и заметно покраснела. Гнев никуда не делся, не испарился, будто его и не было, но он чуть сдулся, как воздушный шар на морозе.

А Катрин преобразилась в один момент. Она окинула меня презрительным взглядом и усмехнулась так противно, что меня даже затошнило. Эта гарпия умела произвести эффект полного бешенства одной лишь своей неприятной персоной.

Не стоило от подобной барышни ждать мятных конфет и радости. Я слишком хорошо ее знала, чтобы думать о женщине в приятном ключе.