Ведьмы горят на рассвете

«Значит, тебе всё-таки интересно, – осознала я. – Но ещё ты боишься».

– Как по мне, это не такое уж и зло, – пожала плечами я, сделав глубокий вдох, наслаждаясь ароматом осени, когда мы повернули в сторону реки. – Книга, которую дал мне Влад, скорее похожа на… Не знаю, фольклорную медицину? – Под кожаным переплётом я нашла коллекцию поэм, каждая из которых рифмовала заклинания и ритуалы на удачу, исцеление, предсказание будущего, получение сверхъестественных сил и даже вызов духов. Некоторые строки, кажется, были загадками, а другие требовали редких трав и ингредиентов, о которых я даже не слыхала, как например «бессмертный огонь». Что это вообще такое?

Однако то, что эти поэмы пророчили… Влад был прав, я никогда раньше не встречала ничего подобного, ничего, что не просто спекулировало о магии, а утверждало, что та и впрямь существует. Так что, если?.. Что, если…

И именно это и беспокоило Богдана, поняла я. Не сами силы, а возможность того, что кто-то ими будет обладать.

Мы остановились у реки. Ветки висели низко над водой, а берег оканчивался коротким, крутым обрывом, так что спускаться ниже было опасно.

– Фольклорная медицина не подразумевает использование собственной крови или же выполнение ритуала при полной луне, – уставившись на поблёскивающую на солнце воду внизу, Богдан рассмеялся. И всё же напряжение вокруг его губ подсказывало мне, что он вовсе не находит свои слова смешными.

– Значит, ты бы не попробовал всё это, если бы не боялся божественной кары? – спросила я, наблюдая, как его пальцы снова вертят крестик.

Пальцы Богдана замерли. Он посмотрел на меня, и его зелёные глаза посуровели.

– Нет.

Однако блеск в его зрачках в этот самый момент говорил об обратном.

* * *

Я так и не рассказала сестре о книге, потому что это обернулось бы катастрофой. Татия видела Влада лишь издалека, но глаз у неё на полезных знакомых был намётан. А мальчишка из большого города, с улыбкой человека, который владеет миром, определённо мог быть полезен.

С тех пор Татия болтала про Влада без умолку, как будто он тоже был частью какой-то игры, связующим звеном между настоящим и воображаемым будущим, где она жила в роскоши мегаполиса. «Как только мы окончим школу, Яра… Как только поступим в один и тех старинных университетов Сент-Дактальона, куда съезжаются люди со всего света… Как только вырастем…» Кирпичик за кирпичиком каждую ночь перед сном она выстраивала истории о том, какой лёгкой и счастливой будет тогда наша жизнь. Как мы будем ужинать в ресторанах, пить шампанское на вечеринках на крышах небоскрёбов, носить драгоценности и ходить в театры.

И в каждой её сказке Влад был главным героем.

То он был джентльменом, то плохим парнем; он играл на гитаре в рок-группе, а в следующий раз был подающим великие надежды учёным; курил, а затем ненавидел вкус дыма. В одной из её фантазий Влад даже был бессмертным сыном первой ведьмы, тем самым демоном. Мне казалось, я уже его знаю – любую его версию, кем бы он ни был на самом деле. Быть может, в этом и заключалась одна из причин, по которым я не могла забыть о его злосчастной книжке. Разве любое загадочное будущее не кажется нам всегда куда привлекательнее, чем настоящее, о котором мы знаем всё?

И всё же я сомневалась, что Влад вернётся. Никто не возвращается из больших городов в тоскливые, маленькие провинции.

– Рассуждаешь так, будто он какой-то трофей, – сказала я, укутываясь в одеяло и выключая очередным вечером свет.

Татия захихикала, и её голос разнёсся по тьме нашей комнаты.

– А почему нет? Он симпатичный, сообразительный, и у него определённо есть всё, чего нет у нас. Разве плохо влюбляться в лучшую жизнь? Мы можем трудиться не покладая рук и стать, кем пожелаем, но тебе всё равно нужны могущественные союзники, если и сама хочешь стать могущественной. – Я слышала, как её голос меняется, когда губы складываются в ухмылке. – Могущественные любовники. Только задумайся, Ямочка, никто не станет над тобой смеяться, если рядом такой парень. Я всегда о тебе позабочусь, но ведь не могу быть рядом постоянно. А он как никто подходит на роль принца, остаётся лишь выбрать сказку.

«Кем пожелаешь».

«Могущественной».

Она была права. Никто тогда не станет меня дразнить. Никаких драк, никаких синяков.

До самой полуночи я ворочалась и не могла уснуть, слушая, как Тата мирно посапывает, и думая о том, чтобы выйти подышать свежим воздухом. Ночью в Чернодоле было безопаснее всего, и не только потому, что никто не подслушивает твои тайны во тьме, а потому, что все здесь знали всех, на улицах не было ни одного преступника, а дети, любившие кидаться камнями в ведьм, крепко спали. Каждую ночь мир принадлежал мне.

Однако в Чернодоле не было и места, куда я бы хотела пойти.