Ведьмы из Варбойс. Хроники судебного процесса

Весь день девочки оставались в том доме в отличном самочувствии, и ели, и пили, и читали книги, и были очень веселы. К вечеру Джон Сэмуэл, понимая, что они собрались здесь поселиться, решил, что это для него слишком, и дал господину Трокмортону честное слово, что его жена отправится в его дом на следующее утро и останется там с детьми. После этого господин Трокмортон забрал дочерей домой, а те, выйдя за дверь, тут же впали в припадки, которые продолжались всю ночь. На следующее утро господин Трокмортон отправился за старухой, но та бесследно исчезла. Тогда он снова отвел в тот дом своих детей, которые, как только вошли, сразу почувствовали себя здоровыми. К вечеру старуха вернулась и сказала, что не могла прийти к господину Трокмортону, поскольку была в двух-трех милях от города, и ее муж знал об этом. Джон Сэмуэл, услышав ее слова (а она говорила об этом утайкой, не желая, чтобы рассказали мужу), полностью все отрицал и немедля напал на свою жену, побив ее больно палкой. Судя по всему, она была спасена только тем, что дело происходило в присутствии других.

В конце концов, когда тот мужик понял, что господин Трокмортон продолжает настаивать на вышесказанном, то разрешил забрать свою жену домой вместе с теми девочками на ночь. И они в добром здравии отправились вместе в дом господина Трокмортона. Так продолжалось на протяжении девяти или десяти дней, без каких-либо болей, плачей или любого рода злых припадков. Дети были в самочувствии лучшем, чем за все прежние три года (что совершенно точно), причем все вместе. Это сделало родителей действительно счастливыми, и с той женщиной обращались как с желанным гостем.

Прошло десять дней, как старуха подошла к госпоже Трокмортон и сказала, извиняясь, что ее муж заходил сегодня утром и ей нужно отправиться домой, чтобы принести кое-что необходимое. Госпожа Трокмортон очень не хотела ее отпускать, говоря, что предпочтет сама принести ей требуемое, нежели разрешить покинуть дом. Но старуха ответила, что никто другой не справится с этим делом (что, к счастью, было правдой), и обещала незамедлительно вернуться. Госпожа Трокмортон уступила ее просьбе.

Вскоре после того, как она ушла, некоторые из детей снова впали в припадки, как прежде, а Дух, беседуя с ними, сообщил, что мамаша Сэмуэл сейчас подкармливает своих духов и составляет новое их объединение и расклад; что хотя сейчас и вернется сюда, но от этого им ничуть лучше не станет, скорее от ее присутствия будет хуже, а потому ей не следует здесь больше оставаться. Сказанное этим ребенком оказалось правдой. Когда она вернулась (а отсутствовала она не более пяти или шести часов), дети, которые при ее прибытии были в припадках, такими и остались, а те, что не были, сразу в припадки впали. Все кричали, что теперь мамаша Сэмуэл составила из своих духов новый расклад, и что теперь им ничуть не лучше в ее присутствии, но даже хуже.

Придя домой, господин Трокмортон узнал про состояние детей, обратное тому, в котором их оставил, и причину этого. Он не мог не быть искренне огорчен, но все же положился на добрую милость Божью и не позволил старухе покинуть дом. Главным образом потому, что дочери, находясь в припадках, не могли ни слышать, ни видеть, ни говорить ни с кем, кроме как с ней, а некоторые не могли ничего взять, кроме как у нее или через прикосновение ее рук.

Мамаша Сэмуэл, будучи так при детях, не могла ни остаться где-либо в доме одной, ни делать что-либо по дому, поскольку они в своих припадках обнаруживали ее повсюду, особенно когда она кормила своих духов, и тогда дети говорили: «Сейчас мамаша Сэмуэл в такой-то части дома кормит своих духов». Когда шли и искали, то там ее и находили, но делала ли она что-то подобное или нет, лишь Бог и ее совесть лучшие свидетели.

Также много раз, когда она сидела у очага и говорила с детьми, которые были в припадке, те указывали ей: «Посмотри сюда, мамаша Сэмуэл, разве ты не видишь того, что сидит здесь с нами?» Она отвечала, что нет, не видит. Тогда они опять говорили: «Я удивляюсь, что ты этого не видишь. Смотри, как он резвится, скачет и прыгает вверх-вниз». И указывали на него пальцем здесь и там, когда он прыгал. Порой они также говорили: «Послушай, мамаша Сэмуэл, разве ты не слышишь его? Послушай, как громко! Я не верю, что ты не слышишь, ты не можешь этого не слышать». Она все отрицала и предлагала спросить у их отца или кого-то другого, кто оказывался рядом, слышат ли они это или нет. Дети отвечали, что они никого рядом с ней не видят, хотя смотрели на присутствующих буквально в упор.

Затем они стали говорить мамаше Сэмуэл, что Дух утверждает, будто она и слышит, и видит, и направляет его. Отец этих детей, господин Трокмортон, однажды вечером для проверки спросил мамашу Сэмуэл (как мог бы поступить и в отношении любого другого из присутствующих), сколько приступов случится на следующий день у тех трех детей, что были сейчас в припадках, и какого рода будут эти напасти, когда это произойдет, и как долго они продлятся.