Читаем Ведуньи из Житковой полностью

…заклинаю вас Судным днем, именем всемогущего и немилосердного всему злому Бога отвести град от посевов и садов и обратить его на горы, на скалы, на леса и воды, где никто не сеет, не сажает и не растит…

Тут на Дору обрушился шквал такой силы, что кустики травы ее не удержали. С раскинутыми в стороны руками она сползла на несколько метров вниз. В глазах у нее потемнело, она успела лишь вскрикнуть от ужаса. Началось! Теперь ветер подхватит и покатит ее, беспомощную, как охапку соломы… Ее быстрое падение остановил валун, о который она ударилась так больно, что у нее даже слезы выступили.

— На помощь! — силилась она перекричать ветер.

Но Сурмена даже не шелохнулась, а кроме нее помочь ей было некому. Тогда Дора в отчаянии прижалась к камню и втянула голову в плечи, пытаясь укрыться от ветра, от носящихся в воздухе пучков травы и веток, что хлестали ее по лицу, спрятаться от страха, который нагоняла на нее гроза. От бессилия ей не пришло в голову ничего иного, кроме как начать молиться.

— Опте наш, сущий на небесах, да святится имя твое, — выжимала из себя Дора, чуть не плача, и не перестала, даже когда пыль забила ей рот, так что она закашлялась: — И на земле, как на небе.

Пыльный вихрь пронесся у нее над самой головой, но слова молитвы по-прежнему срывались с ее губ. Сначала тихие, они звучали все громче, и под конец она их уже выкрикивала изо всей силы, почти теряя сознание:

— … прости нам долги наши, как и мы прощаем должникам нашим!

И тут ветер, крутанув еще раз, малость ослаб, потом опять усилился — и вдруг резко повернул назад и в конце концов опал и стих. Дорин голос в наступившей тишине слился с криком Сурмены:

— … избавь нас от лукавого… ибо твое есть царство и сила и слава во веки. Аминь!

Все кончилось, как по мановению волшебной палочки. От бури не было и следа. Дора села, изумленно озираясь. Тучи отступали. Их грозная волнующаяся чернота валилась в сторону покрытой лесом необитаемой горы Ки-кулы, куда-то за Грозенков, прочь от Житковой. Дора растерянно провожала их взглядом. Как это понимать?

— Ну, поднимайся же, — вздыхая, наклонилась над ней Сурмена. Она подхватила Дору под мышки и помогла ей встать на ноги. Руки у нее дрожали, и Дора, повернувшись к ней, увидела ее посеревшее от усталости лицо.

Поддерживая друг друга, тетка с племянницей стали медленно спускаться вниз. От хлева им радостно махала Багларка, рядом гомонил Якубек.

— У тебя получилось, Сурмена, ты справилась! Отогнала грозу! — весело кричала Багларка.

— На сей раз в этом была и ее заслуга, — хрипло ответила Сурмена, кивая на Дору, когда Багларка обняла ее за плечи.

В тот вечер Сурмена напилась сильнее обычного.

АЛЬЖБЕТА БАГЛАРОВА

Та история с заговариванием грозы произошла тридцать лет тому назад. С тех пор подобное повторялось еще несколько раз, и Дора уже привыкла, что люди в Житковой верят, будто их тетя умеет управлять погодой и способна отогнать ветер и дождь.

Сегодня ей опять живо вспомнился тот случай. Автобус, как обычно по пятницам, вез их наверх, в Копаницы, но на сей раз ему приходилось пробивать себе путь сквозь струи затяжного осеннего дождя, а мрачное небо нависало над ними все ниже и ниже.

Широкое окно автобуса бороздила сетка извивающихся мокрых линий. Якубек водил по ним пальцами, кончиком указательного старался проследить за каждой из них — и начинал снова и снова, после того как отдельные линии сливались в одну. Дора же смотрела поверх его головы в окно, провожая взглядом убегающие пейзажи местности, содрогавшейся под порывами ветра, удары которого ощущали и пассажиры в автобусе.

Совладала ли бы с таким дождем Сурмена? — подумалось ей. С тех пор как она видела Сурмену заклинающей грозу, она сравнивала с тогдашней бурей любой дождь.

Автобус оставил внизу Банов, проехал Быстршицу-под-Лопеником и медленно пополз к Грозенкову. Из-за ливня Дора с Якубеком не вышли там, как обычно, а поехали дальше, до самой Житковой.

Знак остановиться они дали водителю уже совсем наверху. Все равно их еще ждал долгий путь по хребту через Рокитовую и Гудаки на Бедовую. Дора помогла Якубеку надеть рюкзак, подхватила сумку с лэптопом и под напором ветра раскрыла зонт.

Перейти на страницу:

Похожие книги

Аквитанская львица
Аквитанская львица

Новый исторический роман Дмитрия Агалакова посвящен самой известной и блистательной королеве западноевропейского Средневековья — Алиеноре Аквитанской. Вся жизнь этой королевы — одно большое приключение. Благодаря пылкому нраву и двум замужествам она умудрилась дать наследников и французской, и английской короне. Ее сыном был легендарный король Англии Ричард Львиное Сердце, а правнуком — самый почитаемый король Франции, Людовик Святой.Роман охватывает ранний и самый яркий период жизни Алиеноры, когда она была женой короля Франции Людовика Седьмого. Именно этой супружеской паре принадлежит инициатива Второго крестового похода, в котором Алиенора принимала участие вместе с мужем. Политические авантюры, посещение крестоносцами столицы мира Константинополя, поход в Святую землю за Гробом Господним, битвы с сарацинами и самый скандальный любовный роман, взволновавший Средневековье, раскроют для читателя образ «аквитанской львицы» на фоне великих событий XII века, разворачивающихся на обширной территории от Англии до Палестины.

Дмитрий Валентинович Агалаков

Проза / Историческая проза
Александр Македонский, или Роман о боге
Александр Македонский, или Роман о боге

Мориса Дрюона читающая публика знает прежде всего по саге «Проклятые короли», открывшей мрачные тайны Средневековья, и трилогии «Конец людей», рассказывающей о закулисье европейского общества первых десятилетий XX века, о закате династии финансистов и промышленников.Александр Великий, проживший тридцать три года, некоторыми священниками по обе стороны Средиземного моря считался сыном Зевса-Амона. Египтяне увенчали его короной фараона, а вавилоняне – царской тиарой. Евреи видели в нем одного из владык мира, предвестника мессии. Некоторые народы Индии воплотили его черты в образе Будды. Древние христиане причислили Александра к сонму святых. Ислам отвел ему место в пантеоне своих героев под именем Искандер. Современники Александра постоянно задавались вопросом: «Человек он или бог?» Морис Дрюон в своем романе попытался воссоздать образ ближайшего советника завоевателя, восстановить ход мыслей фаворита и написал мемуары, которые могли бы принадлежать перу великого правителя.

А. Коротеев , Морис Дрюон

Историческая проза / Классическая проза ХX века