Вейджер. Реальная история о кораблекрушении, мятеже и убийстве

Несколько дней спустя шел особенно сильный дождь. Стоявший в очереди за раздаваемым из складской палатки казначеем Харви пайком Козенс услышал, что Чип решил сократить норму вина. Гардемарин тотчас бросился к Харви, требуя свою долю. Казначей, еще не остывший после их недавней ссоры, выхватил кремневый пистолет со стволом около тридцати сантиметров длиной. Козенс продолжал наседать. Харви взвел курок и прицелился, обозвав Козенса псом и обвинив в намерении поднять мятеж. Стоявший рядом с Харви моряк успел ударить по стволу как раз в тот момент, когда казначей нажал на курок. Пуля не задела Козенса.

Услыхав выстрел и крики о мятеже, Чип выскочил из своего жилища. Глаза у него горели, в руке зажат пистолет. Он огляделся в поисках Козенса, который, по его твердому убеждению, и произвел выстрел, и крикнул:

– Где этот негодяй?

Ответа не последовало, но Чип заметил Козенса в растущей толпе. Капитан подошел и приставил холодное дуло к левой щеке Козенса. После чего Чип, по собственному позднейшему признанию, «впал в крайность»[514].

Глава четырнадцатая Благорасположение народа

Услышав выстрел, Джон Байрон выбежал из своей хижины. Козенс катался «в собственной крови»[515]. Капитан Чип попал ему в голову.

Большинство, боясь гнева Чипа, отступили назад, но Байрон подошел и опустился на колени рядом со своим сотрапезником. Козенс еще дышал. Он открыл рот, силясь что-то сказать, но не смог выговорить ни слова. Затем, вспоминал Байрон, он «взял меня за руку» и «покачал головой, будто хотел с нами попрощаться»[516].

Толпа забеспокоилась. Балкли заметил, что «пресловутые оскорбительные слова Козенса в адрес капитана, видимо, могли заставить Чипа заподозрить, что он замышлял мятеж»[517], однако выяснилось, что оружия у Козенса не было. Байрон подумал, что, какими бы неправильными ни были действия Козенса, реакция Чипа чрезмерна.

Волнение нарастало – Козенс умирал на глазах у команды. «Несчастная жертва… казалось, целиком поглотила их внимание, – вспоминал Байрон. – Все взгляды были устремлены на него, и на лицах свидетелей появились явные признаки глубочайшего беспокойства»[518].

Перекрикивая гвалт, Чип приказал собраться на построение. Балкли задумался, не взять ли ему и его людям, его народу с собой оружие: «Однако, поразмыслив, я решил, что лучше пойти без оружия»[519], – вспоминал он.

Некогда крепкое тело Чипа источил голод. И все же он внушал страх команде, особенно сейчас, когда сжимал в руке пистолет. По бокам от капитана стояли его союзники, в том числе хирург Эллиот и лейтенант морской пехоты Гамильтон. После того как Балкли заявил, что его люди безоружны, Чип положил пистолет в грязь и сказал:

– Я вижу, что это так, и послал за вами только для того, чтобы вы знали, что я все еще ваш командир, поэтому пусть каждый человек идет в свою палатку[520].

Волна разбилась о берег. Люди пребывали в растерянности. Балкли и его люди знали, что неподчинение – это первый шаг к мятежу, свержению капитана и нарушению военно-морского кодекса. Байрон отметил, что опрометчивый выстрел Чипа в Козенса едва не спровоцировал «открытое подстрекательство к мятежу»[521]. Однако в конце концов Балкли отступил, и остальные потерпевшие кораблекрушение последовали его примеру. Байрон, в одиночестве отправившийся в свою хижину, заметил, что негодование команды, казалось, «на сегодняшний день подавлено»[522].

Наконец капитан Чип приказал отнести Козенса в больничную палатку.

* * *

Балкли навестил Козенса в больничной палатке. Бедолагу лечил молодой человек по имени Роберт – помощник хирурга. Роберт осмотрел кровоточащую рану. Первый учебник по медицине для морских хирургов предупреждал, что огнестрельные ранения «всегда сложные, никогда не бывают простыми и труднее всего поддаются лечению»[523]. Роберт попытался проследить траекторию полета пули. Пуля вошла в левую щеку Козенса, раздробив верхнюю челюсть, но выходного отверстия не было. Свинец засел в голове Козенса, примерно в семи с половиной сантиметрах под правым глазом. Пытаясь остановить кровотечение, Роберт забинтовал рану, но, чтобы у Козенса появился шанс выжить, пулю требовалось удалить хирургическим путем.