Вейджер. Реальная история о кораблекрушении, мятеже и убийстве

Тридцатого июля Балкли остановился у хижины Байрона на краю поселка. И увидел тощего, чумазого сына аристократа, с головой ушедшего в морские рассказы, Байрон вновь читал хронику сэра Джона Нарборо. Балкли попросил одолжить книгу, но соображения у него были исключительно прагматические. Нарборо исследовал регион Патагонии, и Балкли подумал, что его повествование – по сути, подробный судовой журнал – может содержать важные подсказки о том, как безопасно увести перестроенный баркас от острова Вейджер.

Байрон одолжил книгу, получив на то разрешение ее владельца, капитана Чипа. Балкли принялся изучать текст с не меньшим вниманием, чем «Образец христианина». Нарборо описал свое путешествие через Магелланов пролив, этот 563-километровый проход между оконечностью южноамериканского материка и Огненной Землей. Однако говорил он и о другом пути – между Тихим и Атлантическим океанами, минуя пролив Дрейка и мыс Горн. «В любое время, если у вас возникнет желание войти в Магелланов пролив со стороны Тихого океана, – писал Нарборо, – на мой взгляд, безопаснее всего держать курс на землю на пятьдесят втором градусе широты»[540]. Это место находилось примерно в 644 километрах к югу от острова Вейджер. Балкли осенило! С новым баркасом и тремя небольшими транспортными судами потерпевшие кораблекрушение смогут пересечь пролив и выйти в Атлантику, а затем направиться на север, в Бразилию, чье нейтральное правительство наверняка предоставит безопасное убежище и облегчит возвращение в Британию.

Общее расстояние от острова Вейджер до Бразилии составляло почти пять тысяч километров. И Балкли признал, что многие сочтут это путешествие «безумным предприятием»[541]. Местами пролив извилист и узок, напоминая запутанный лабиринт тупиковых ответвлений. В местных водах полно мелей и скал, а также случаются непроглядные туманы. «Тут можно сбиться с верного курса и зайти среди разбитых островов и скал так далеко, что подвергнуть угрозе корабль»[542], – предупреждал Нарборо. Хотя этот пролив безопаснее пролива Дрейка, он пользовался недоброй славой за непредсказуемые шквалы и ледяные порывистые ветры, сегодня известные как вилливо, выбрасывающие корабли на берег. Вот почему коммодор Ансон, командовавший парусным флотом больших неповоротливых военных кораблей, ведомых по счислению пути, предпочел рискнуть и обойти мыс Горн в буйном открытом море.

Однако, как заметил Балкли, «тяжелые болезни лечатся сильными лекарствами»[543]. Он считал, что этот маршрут в Бразилию – их единственный шанс. Пролив Дрейка, лежащий в 644 километрах южнее, слишком далеко, и воды его слишком опасны для маленьких лодок. Что касается препятствий в проливе, то Нарборо зафиксировал безопасный курс. Более того, он сообщал, что голодная смерть тут не грозит: помимо мидий и морских блюдечек «здесь водятся утки, белые гуси и казарки, серые и сизые чайки, тюлени и пингвины»[544].

В этом маршруте Балкли, казалось, видел и еще один, куда более сильный соблазн. Тут они сами определят свою судьбу, освободившись от своей проваленной еще на родине правительственными чиновниками и военными военно-морской миссии – миссии, обреченной с самого начала. Потерпевшие кораблекрушение теперь предпочтут выжить, а не плыть на север через Тихий океан, где испанская армада, скорее всего, сотрет их в порошок или захватит в плен. «Наш переход через Магелланов пролив к берегам Бразилии был единственным способом избежать попадания в руки жестокого, варварского и оскорбляющего человеческое достоинство врага, – заключил Балкли. – Наш баркас… невозможно применить ни для какого другого предприятия, кроме как для сохранения жизни. Поскольку мы не в силах действовать наступательно, мы должны заботиться о нашей безопасности и свободе»[545].

Балкли попросил мастера Кларка и других штурманов внимательно изучить маршрут, который он набросал на основе информации Нарборо. Они согласились, что этот план – наилучший шанс выжить. Балкли поделился своими соображениями с другими людьми, которые столкнулись с принципиальным выбором. Они устали от войны, сеющей смерти и разруху, и страстно желали вернуться домой, но повернуть назад означало отказаться от своей миссии и, возможно, от остальной эскадры. Вдобавок в этот самый момент капитан Чип заявил, что он ждет от своих людей, что они исполнят свой долг – отыщут коммодора и никогда не отступят.