Век криминалистики

В тот же день 10 июля Хегг явился в Базель с вещественными доказательствами, в том числе – с рулевой тягой от велосипеда Пьера Жакку. 15 и 26 июля Хегг и Ундриц встречались в Сан-Наззаро; 31 июля, 28 августа, 24 и 25 сентября, 2, 12, 14 и 24 октября – в Базеле. Это были так называемые рабочие встречи, в ходе которых все следы, обнаруженные Хеггом, за малым исключением, были определены как человеческая кровь. С июля по октябрь под микроскопом не удалось найти никаких чужеродных клеток, которые можно было бы отнести ко внутренним органам убитого. Лишь 12–14 октября произошло новое удивительное открытие.

В эти дни Ундриц исследовал одни за другими кровавые разводы на пальто Жакку, а именно – в левом кармане, на отвороте воротника и на подкладке левого рукава. Во всех этих следах он обнаружил не только признаки человеческой крови, но и «крупные ядра с большими нуклеолями и сетевидной структурой, что, несомненно, относится ко внутренним органам, а именно – к печени». Точно такие же клетки были найдены на шнурке от кинжала. Чтобы убедиться в том, что это те же самые клетки, Ундриц тщательно сравнил клетки с пальто с препаратом клеток со шнурка и установил, что клетки идентичны, как и составные части крови, с которой они перемешаны.

Из заключения Ундрица Хегг и Морио сделали следующие выводы: получается, что после нападения на Цумбаха Жакку сунул кинжал, испачканный кровью и клетками печени, острием вверх, в левый карман пальто, где хранились и ножны от кинжала. При этом кровь и клетки печени попали на шнур от ножен, на подкладку кармана и на подкладку рукава. Впоследствии Жакку вымыл кинжал, но следы на шнурке и на пальто показались ему незначительными из-за их микроскопического размера. Все как будто складывалось.

Прорезанную окровавленную рубашку Цумбаха доставили в Базель. Ундриц проверил, есть ли в местах порезов такие же клетки печени и такие же элементы крови. Однако ему не повезло. Ни лейкоцитов, ни крупных клеточных ядер он на рубашке не обнаружил. Вероятно, предположил Ундриц, жертва перед смертью сильно потела. Пот просто растворил элементы крови на рубашке, и их уже не удастся обнаружить. Таким образом, не получилось доказать, что кинжал и порезы на рубашке связаны. Однако Хегг, находясь под впечатлением от обнаружения клеток печени, не слишком озадачивался вопросом, насколько кинжал и клетки печени вообще можно однозначно связать с убийством и с жертвой.

Хегг, конечно, не забыл выяснить, может ли вообще быть, чтобы клетки поврежденной печени остались на клинке после того, как он извлечен из раны, а не сотрутся о кожу и одежду. Но ограничился объяснением, которое впоследствии было воспринято как недостаточное и недостоверное. Хегг указал на то, что на клинке кинжала имеется гравировка, она и задержала клеточные и кровяные элементы при извлечении кинжала из тела жертвы. Он не учел, что печень убитого Цумбаха была задета лишь поверхностно и гравировка на клинке вовсе не могла достать до поврежденного органа. Позднее критики Хегга воспользовались этим его промахом, подчеркивая, что он не вполне опытный специалист, что не следовало наделять его такими широкими полномочиями. Хегг не способен был компетентно выстроить доказательную базу.

Между тем Ундриц пытался выяснить давность кровавых следов и их принадлежность мужчине или женщине, причем старался применять новые методы, которыми в криминалистике ранее не пользовались. После того как ему удалось изучить следы крови стандартными методами гематологии, Ундриц решил исследовать и микроскопические брызги высохшей крови с помощью гематологических методов определения давности кровавых следов. Было известно, что определенные типы белых кровяных телец – нейтрофилы, эозинофилы и моноциты – содержат энзимы, утрачивающие свою действенность по мере старения следов крови. Энзимы в моноцитах полностью погибают за четыре недели. В нейтрофилах они сохраняются от 8 до 12 месяцев, а в эозинофилах – до 5 лет.

Воздействие окружающей среды, например влажность или солнечные лучи, способно сократить или продлить сохранность энзимов, но в целом по их состоянию вполне возможно установить давность следов крови. В отдельности присутствие и действенность энзимов можно установить, если окрасить гранулы в теле клетки по методу Грэма – Кнолля в желтый, зеленый или коричневый цвета. При окрашивании моноцитов Ундриц не обнаружил энзимов и сделал вывод, что данные следы крови на момент исследования – старше 4 недель. Гранулы нейтрофилов, напротив, окрасились, и это свидетельствовало о том, что следы крови – моложе 8 месяцев. Дата убийства Цумбаха – 1 мая 1958 г. – как раз находилась в рамках этого времени.