Век Наполеона

Андре-Мари де Шенье был лучшим поэтом с лучшей моралью, но не лучшей судьбой. Родившись в Константинополе (1762) от отца-француза и матери-гречанки, он делил свою литературную любовь между греческой поэзией и французской философией. Он получил образование в Наварре, приехал в Париж в 1784 году, подружился с Давидом и Лавуазье и с оговорками принял Революцию. Он выступил против Гражданской конституции духовенства, связывавшей государство с католической церковью; рекомендовал Национальному собранию полное отделение церкви от государства и полную свободу вероисповедания для каждой веры; осудил сентябрьскую резню, похвалил Шарлотту Кордей за убийство Марата и написал для Людовика XVI письмо в Конвент с просьбой предоставить ему право апеллировать к народу от смертного приговора; эта служба сделала его подозрительным для правящих якобинцев. Заключенный в тюрьму как жирондист, он влюбился в хорошенькую узницу, мадемуазель де Коиньи, и адресовал ей «Молодую пленницу», которую Ламартин назвал «самым мелодичным вздохом, который когда-либо вырывался из отверстий темницы».58 Привлеченный к суду, он отказался защищать себя и пошел на смерть как избавление от эпохи варварства и тирании. При жизни он опубликовал всего два стихотворения, но через двадцать пять лет после его казни его друзья выпустили издание его сборника стихов, которое утвердило его как Китса во французской литературе. Должно быть, именно его, а также ее чувства он выразил в последней строфе «Юной пленницы»:

O mort, tu peux attendre, éloigne, éloigne-toi;
Утешьте свои чувства, чтобы они стали честью, чтобы они стали добрыми,
Le pâle désespoir dévore.
Для меня в Палесе еще есть зеленые асилы,
Les amours des baisers, les Muses des concerts;
Я не хочу больше мучиться.

О Смерть, тебе не нужно спешить! Уходи! Уходи!

Утешьте сердца, изведавшие стыд и страх,
И безнадежные беды одолевают.
Для меня Палес [богиня стад] все еще остается травянистой,
У любви есть свои поцелуи, а у Музы — свои;
Я не хочу умирать.59

Младший брат Андре, Жозеф де Шенье (1764–1811), был успешным драматургом; вспомните, какой переполох вызвала роль Тальмы в спектакле «Карл IX». Он написал слова для военного «Напева разлуки» и «Гимна свободе», исполняемого на празднике Разума; в искусном переводе он представил во Франции «Элегию, написанную на сельском церковном дворе» Грея. Избранный в Конвент, он стал в некотором смысле официальным поэтом Революции. В последние годы жизни Институт поручил ему составить «Историческую таблицу состояния и прогресса французской литературы за период с 1789 года». Он умер, так и не закончив работу над этим трудом; несмотря на это, он представляет собой обширную летопись писателей, некогда знаменитых, а теперь по большей части забытых даже образованными французами. Бессмертные умирают вскоре после смерти.

Оказавшись под властью и поглощенная политикой во времена Конвента, литература восстановилась при Директории. Были созданы сотни литературных обществ, множились читательские клубы, росла читающая публика. Большинство из них довольствовалось романами; романтическая фантастика и поэзия стали вытеснять классическую трагическую драму. Переведенный на французский язык «Оссиан» Макферсона стал любимым произведением самых разных читателей, от горничных до Наполеона.

VIII. ММЕ. ДЕ СТАЭЛЬ И РЕВОЛЮЦИЯ

На фоне ткачей слов силой голоса и характера выделялась женщина, которая на фоне успешных романов и череды любовников приняла Революцию, осудила толпу и Террор, сражалась с Наполеоном на каждом шагу и дошла до победы, пока он томился живой смертью. Жермена Неккер имела преимущество родиться в знатной семье: ее отец, вскоре ставший миллионером, занял пост министра финансов Франции; мать, которую когда-то преследовал Эдуард Гиббон, собирала в своем салоне знаменитых гениев Парижа и других стран, чтобы вольно или невольно послужить воспитанию своего ребенка.