Век Наполеона

Именно такая обстановка — уютный дом, благоухающий сад, вечерняя прогулка с сестрами, ободряющее слово отца, который хвалил и продавал ее рукописи, — придает романам Джейн Остин свежий воздух покоя, здоровья и доброжелательности, а ее неторопливым читателям — спокойное удовлетворение, которое вряд ли можно найти в каких-либо других романах. Она поняла, что сам по себе день — уже благословение.

Так она написала шесть своих романов и терпеливо ждала неторопливую публику. В 1795 году, в возрасте двадцати лет, она написала первую форму романа «Чувство и чувствительность», но он не удовлетворил ее, и она отложила его в сторону. Следующие два года она трудилась над «Гордостью и предубеждением», пересматривала и пересматривала ее, отправила издателю, который вернул ее как не сулящую прибыли. В 1798–99 гг. она дописала «Нортенгерское аббатство»; Ричард Кросби купил его, но оставил лежать неопубликованным. Затем наступил бесплодный период, нарушенный сменой места жительства и, возможно, унынием. В феврале 1811 года она начала работу над «Мэнсфилд-парком», а в ноябре «Чувство и чувствительность», переписанное заново, вышло в печать. Затем, в последние пять лет, она собрала богатый урожай: Гордость и предубеждение нашла издателя в 1813 году, Мэнсфилд-парк — в 1814-м, Эмма — в 1816-м; а в 1817 году, уже после ее смерти, появилось Нортенгерское аббатство, а вскоре — и Убеждение.

С самого начала «Гордость и предубеждение» представляет пять сестер, готовых и стремящихся к браку. Миссис Беннет — взбалмошная, крикливая особа, чья утренняя молитва и ежечасные размышления направлены на поиск мужей для своего выводка. Мистер Беннет научился уходить от своей словоохотливой жены в библиотеку, где слова не шумят, и совсем забросил проблему обеспечения пятерых приданым в виде земли или фунтов. Свой дом он держит только до своей смерти, после чего он переходит по наследству к преподобному мистеру Коллинзу, еще неженатому пастору соседнего городка. Если бы одна из этих пяти сестер смогла заполучить этого доминика!

Самая старшая и прекрасная, Джейн, нацелилась на богатого и красивого мистера Бингли, но он, похоже, предпочел другую кандидатуру, и Джейн с трудом скрывает свое огорчение. Следующая по возрасту Элизабет гордится не лицом или формой, а независимым, самостоятельным характером; она думает сама за себя и не поддается на уговоры; она много читает и может справиться с любым мужчиной в дуэли ума или остроумия, не будучи агрессивно интеллектуальной; автор откровенно восхищается ею. Третья сестра, Мэри, с нетерпением ждет, когда ее предшественницы освободят ей дорогу. Лидия, самая младшая, недоумевает, почему девушка должна ждать волшебной формулы замужества, прежде чем ей будет позволено исследовать тайны секса.

В доме становится светлее от известия, что мистер Коллинз собирается нанести ему визит. Это человек, с гордостью сознающий свою святость, но внимательно следящий за сословными различиями и материальными интересами; в его лице автор представляет безжалостную картину кастового рабства, в которое впало низшее англиканское духовенство; сатира кажется крайней, но она чиста и тщательна, как гильотина.

Приезжает молодой преподобный, видит, что прекрасная Джейн не пострадала, и предлагает свою руку Элизабет, которая деморализует семью, отказывая ему, не желая быть заключенной в его совершенствах. Мэри, чувствуя, что третьей из пяти сестер первой найти себе мужа — это уже слишком, обращает свой взор, улыбку и нежное внимание на судьбоносного наследника имущества и очаровывает его, чтобы он попросил ее руки у мистера и миссис Беннет.

Казалось бы, все хорошо, но Лидия, опасаясь старческой невинности, сбегает незамужней с лихим мистером Уикхемом. Ее грех запятнал всю семью, ее сторонятся почти все соседи. Преподобный мистер Коллинз обращается к мистеру Беннету с упреком: «Смерть вашей дочери была бы благословением по сравнению с этим….. Кто станет связывать себя с такой семьей?»2 Элизабет спасает всех, соблазнив гордой недоступностью предвзятого мистера Дарси; он кладет к ее ногам свои миллионы, заставляет Уикхема очистить Лидию браком, и, по мановению волшебной руки писательницы, как dea ex machina, все проблемы решены; даже мистер Бингли обнаруживает, что всегда любил Джейн.