Век перевода. Выпуск 2

За каждым словом,
сквозь тьму и свет,
кровавым сковом
творенья след,

пронзает время

и в пашни «суть»
бросает семя —
и снова в путь.

Несет фортуна

в глухую даль
подкову гунну
и скифам сталь,

не жди ответа,

не тщись понять,
на части это
нельзя разъять,

талана граны,

волшебный свет,
а после — рана,
иного нет.

Поля тускнеют,

пастух зовет,
колосья зреют —
к нулю отсчет,

небес безмерность,

лазори цвет,
есть только верность,
иного нет,

одно мгновенье,

лицо в лицо,
потом прозренье
и в бездну всё:

слиянье, всполох,

волшебный свет,
безмолвья полог,
иного нет.

Valse d'automne

В багряной одежде
сады у черты —
всё сказано прежде
и в прошлом мечты.

Так надо, так надо,

обманчивый цвет:
«свобода — распаду,
свершенью — запрет».

Всё круче ступени,

зиянье пустот,
колышутся тени
и плот уже ждет;

у вечного моря,

без края и дна,
и радость, и горе,
утрат имена,

восход и надежды,

расцвет, листопад
и одинокий
безбрежный
закат.

Пусть красок так много,

близки холода,
к финалу дорога:
в ничто, в никуда.

Так надо, так надо,

сады у черты —
предверье распада
земной красоты.

Астры

Астры — дни завершенья,
близость изгнания, пат,
боги взялись на мгновенье
лето сберечь от растрат.

Всё пока в веденьи света,

в небе — златые стада,
что там у Завтра пригрето
в мертвенных недрах гнезда

Всё пока дышит желаньем,

страстью и розами «ты»,
лето живет ожиданьем —
гнезда не будут пусты,

всё пока верит в угоду,

в то, что летит уже прочь:
ласточки, чиркая воду,
путь поглощают и ночь.

ДЕТЛЕВ ФОН ЛИЛИЕНКРОН {147} (1844–1909)

Фальшивомонетчики