Век перевода. Выпуск 2

В звездном чертоге окружности со средоточьем единым
Факел Титанов скрепляет своими лучами златыми.
Тьму, дважды равную свету, он делит на два равновесно.
Дважды и к свету, и к тьме, прибывающим, он повернется.
Так, разделяя весь год двумя поворотами дважды,
Правит размерно и мудро он четверочастной вселенной,
Что ограничена дважды созвездий шести полукругом,
Месяцев ровно двенадцать земле на потребу дающих.
При разделенье таком и согласном течении года
Через посредство октавы Весов восхожденье и Овна
Я предпочту, не забыв о Козероге и Раке.
Овен, тебе ликовать о зачатии славном Христове,
Примет пускай Козерог радость рожденного Слова.
Света Предтеча родится под Раком в зените стоящем,
Был он зачат при Весах — таковы суть главнейшие знаки.
Кто с благочестием в сердце на крыльях ума воспаряет,
Неторопливо скользя в умозрительном легком полете,
Мудрость того возведет к гармоничности сущего в мире,
Ясный рассудок его непосредственно сможет увидеть
То, как наполнено всё повсеместно всегда Богом-Словом,
И что содержит весь мир в себе знаки рожденья Христова.
Ибо Бог-Слово из чрева девственного появился
Вышел на свет восходящий, темную ночь ниспровергнув.
Чтобы несчастных людей, удаленных от райского света, —
Нас, погребенных под тьмою греха, совершенного древле,
Жизни обителей светлых по собственной воле лишенных,
Путами вечной погибели скованных, словно законом,
Наш человеческий род, что по древним долгам своим платит,
Так наказанье неся за грехи возбужденной гордыни, —
Восстановить к прежней жизни в тех обиталищах райских.
«Восемь», как должно, тебе о Календах Двуликого скажет,
Образно преподнося то, как свет побеждает над тьмою.
В этом числе всех деяний Божественных видим согласность.
Ибо Господь наш, о Ком знает времени всякий отрезок,
Был и рожден в день восьмой, и зачат, и от смерти восставлен,
И на восьмой был Он день приведен к древним знакам закона.
Одновременно предел в день восьмой будет в мире положен
Круговращенью годов и всем прочим вещам преходящим,
И, изменившись, навек постоянную примет мир форму.
Род же людской, возрожденный матерью общей, заместо
Грязи земной обретет небесных телес одеянья,
Дивно густые посевы зеленью пашни покроют,
Лик обновленной земли явится мигом единым,
Подлинный смысл всех вещей всё приведет к совершенству.
Вот что за звуки в глубинах наших сердец незаметно
Арфе звенящей под стать способна рождать восьмерица.
Дух наш, взыгравший внутри, ни на миг возглашать не престанет,
Вечно звенит он, созвучный гремящим годичным ударам.
Учит Писанье тому, и вещей Ему вторит порядок.
Мудрость сама для себя предназначила время рожденья,
Выбрала место, чтоб там предъявить себя миру впервые.
Некогда был Вифлеем, говорят, во владенье Давида,
Царственного псалмопевца и роду Христову начала.
Слава тебе, род святой, прародительским хлебом богатый,
С житом святое гумно, божественной полное жатвы,
Где появился на свет Тот, Кто весь мир оживляет.
Хлеб вечной жизни, питающий вышние мира чертоги,
Манна нисходит в тебе, совершенств величайших достойна.
Счастлив сей род, в чьем дому благоухание жизни,
Что из своих тайников подает миру райскую пищу —
Ангельский хлеб, на который Адам прежде право утратил,
В скромном хлеву обретен, в пещере на склоне покатом.
Тот, Кто плащом светозарным Своим облекает созвездья,
В тряпки завернут лежит под чернеющим сводом пещеры.
Нам не постигнуть Кого ни острейшим рассудком, ни чувством,
Стадом коров Того видит в одеждах из плоти ранимой.
Разве рассудок, и воля, и высшая тварная мудрость
Слова во плоть нисхождению дать объяснение смогут
Или познать восхождение плоти ко Слову способны?
Бог присносущий, став плотью, низвергнулся в низшие сферы,
Плоть же, став Словом, до самых возвышенных сфер воспарила.
Богом-Отцом порожденный и благословенною девой,
Славного рода Давидова царь и священнослужитель,
Дом чей устроен вдали, столпами семью утвержденный,
Белым покровом Кого озаряют Святые Писанья,
Жизнь и спасенье людей, средоточие славы небесной:
Нашему дай королю Карлу, как дал ему скипетр,
Вечно слугой тебе быть с мудростью и прилежаньем,
Счастливо дай провести ускользающей жизни остаток,
Также и в царстве небесном с Собой пребывать в ликованье.
Трижды счастливая матерь Божья, Святая Мария —
Славят тебя небеса, и земля тебя чтит, преклоняясь, —
Ближней заступницей будь и твердынею верной для Карла,
Храм для Тебя создающего ныне прекрасный и дивный.
Разновеликих колонн мраморных в нем сочетанье;
Храм величаво поставлен в квадрат ста локтей шириною,
Видишь в нем многоугольников сгибы и круглые арки,
Равных сторон сочленение, цоколи и капители,
Башни, перила, искусную кровлю, накат потолочный,
Узкие окна, в них — стекла, что свет пропускают потоком,
Изображенья внутри, и полы, и ступени из камня,
Портики с разных сторон, кладовые и ризницы всюду,
Видишь людей, вверх и вниз по алтарным ступеням идущих,
Полные ярких огней лампады и паникадила.
Камни блестят драгоценные, золото всюду сверкает,
Храм украшают завесы, куда ни взгляни, и покровы.
Сам восседает король высоко и взирает с престола,
Предков корону надев, горделиво он голову держит.
Скипетр в руках у него с рукоятью бактрийского злата:
Великодушный герой, пусть продлятся еще его годы.