Века перемен. События, люди, явления: какому столетию досталось больше всего?

Некоторые историки говорят о «военной революции» в период 1560–1660 гг. Они утверждают, что в этом веке появилось налогообложение и парламентская представительная власть, необходимая для поддержки крупных армий пехоты, вооруженной огнестрельным оружием, а это, в свою очередь, поспособствовало развитию современных национальных государств[80]. На самом деле военная технология и стратегия находились в постоянном развитии в течение многих столетий – по крайней мере, со времени изобретения стремян для рыцарских лошадей в начале VIII в. Соответственно, период, длящийся последние 1200 лет, лучше называть эволюцией, а не несколькими разрозненными революциями[81]. Кроме того, концепция «военной революции» того времени была выведена из изучения истории Швеции и Дании; точно такое же новаторское сочетание налогообложения, представительного парламента и больших армий пехоты, вооруженных стрелковым оружием, сложилось в Англии еще за двести лет до этого[82]. Тем не менее не стоит сомневаться, что развитие огнестрельного оружия в XVI в. действительно стало большой переменой, оставившей в прошлом рыцарский мир, в котором доминировала аристократия.

Вы можете оценить это преображение, представив себя короля на поле битвы в 1500 и 1600 гг. И в начале, и в конце века его жизнь имеет огромное значение: если король погиб, значит, битва проиграна, и, скорее всего, вместе с ней проиграна и война. Несмотря на все это, для средневекового человека было очень важно, чтобы король лично вел армию в бой – хотя бы потому, что его присутствие наиболее убедительно демонстрировало, что победа была обеспечена самим Богом. В 1500 г., если король хотел снизить риск своей гибели на поле боя, он надевал доспехи и держался подальше от вражеских лучников. Даже если он лично вступал в рукопашный бой, вероятность того, что арбалетчик разглядит его и сможет пробить доспех на большом расстоянии, была довольно мала, а телохранитель не давал слишком близко подобраться вражеским рыцарям. А вот если король отправлялся в битву в 1600 г., существовал совершенно реальный риск, что кто-то просто выхватит пистолет и застрелит его с близкого расстояния. Даже если он не выдвинется в первые ряды, его все равно может застрелить какой-нибудь смелый мушкетер. В этом столетии поле боя стало намного более опасным местом. Огнестрельное оружие превратило поля сражений в задымленные и невероятно шумные места, полные ужаса и смятения, где обычный порядок вещей мог быть перевернут с ног на голову. Простолюдин мог застрелить аристократа и короля, даже не понимая этого. Таким образом, появление огнестрельного оружия заставило королей покинуть поля битвы и передать командование опытным профессиональным солдатам. В 1500 г. король, лично командующий армией, был еще обычным делом: Ричард III Английский сражался и погиб при Босворте в 1485 г.; Людовик XII и Франциск I попали в плен, соответственно, в 1498 и 1525 гг.; Яков IV Шотландский погиб, командуя армией в битве при Флоддене в 1513 г., а король Португалии Себастьян без вести пропал в бою при Эль-Ксар-эль-Кебире (нынешнее Марокко) в 1578 г., – но вот после 1600 г. правящий монарх очень редко появлялся даже на дальних подступах к полю битвы. Это привело к определенным последствиям. Когда средневековый король вел армию в бой, он не мог никого обвинить, если что-то пошло не так. Поражение – это наказание от Бога. Если же король просто доверял армию генералу, то поражение не обязательно означало, что он больше не пользуется божественной поддержкой: он мог просто обвинить генерала в некомпетентности. Люди постепенно перестали считать, что военное поражение – наказание Божье. Конфликты окончательно приобрели светский характер.