Вектор

Я уверен: они слышали, и пора двигаться вперед, пока Наоми снова не появилась и не загнала меня в угол. Чего же я хочу добиться, кроме как не сидеть здесь, – чего-то неизвестного, просто реагировать на ситуацию, не больше. Я повторил эти слова еще два раза, и вот двери в конце справа открылись – и ко мне идет человек. Один и без оружия, тот самый, которого я ждал. Он подошел и молча встал вплотную к стеклу. Мы смотрим друг другу в глаза.

– Я скажу вам, где Джеффри, но для начала ты выпустишь меня отсюда. И расскажешь все, что здесь происходит и почему, – строго обратился я к нему. Он думает, с интересом оценивающе смотрит прямо на меня: анализирует, просчитывает каждый шаг, дабы не проиграть врагу.

– Зачем я тебе, ты мог рассказать это Миранде.

– Потому что она, как и любой, кто не обладает уникальным иммунитетом, как ты, представляет угрозу, и верить честному слову этих людей слишком опасно – поверь, я знаю.

Через минуты раздумий он произнес:

– Слишком логично для такого, как ты.

– Не знаю, чем вы напичкали меня, но это помогает составлять предложения из слов. И если вы наблюдали за мной через камеры, то видели, что я уже успел побывать в стране забвений, а ведь даже дня не провел в этой камере, – так что представь, что будет за неделю. Каждый получает то, что хочет. Вы – Джеффри, я – откровения. Мне, если что, незачем больше жить, да я и так не верю всему происходящему.

– Ты предлагаешь мне рискнуть и выпустить тебя. Одного из тех, кто чуть не убил нескольких человек и прошел через сущий кошмар сюда. Что помешает тебе убить меня и всех остальных, ведь если верить твоим словам, то тем, у кого нет иммунитета, верить нельзя.

– А разве этот ошейник не для этого создан? Пусть меня держит парочка ваших бойцов на прицеле, мне все равно. – Он молча смотрит на меня. – Все пошло отсюда, из этих лабораторий, из этих комнат, все те смерти невинных, сводившие меня с ума, и каждый раз я думал, что это просто погрешность людей. Кто-то первый сошел с ума и решил, что ему одному скучно, но как он это сделал – вот интересный вопрос. Оказывается, что это все – организованное пожертвование сотнями гражданских невинных людей. И раз ты такой особенный, что никогда не познаешь этой эпидемии, то лишь тебе дано доказать мне, что я не прав.

– Хочешь все узнать – справедливо. Сначала я покажу тебе кое-что, и тогда ты уже сам решишь, хорошие мы или плохие. Но, если ты не скажешь мне после этого, где находится Джеффри, ты умрешь на месте. – Он слегка злится, но я понимаю его.

Отойдя на пару шагов, он вызвал еще людей. Меньше чем через минуту вошли двое ребят, вооруженных автоматами, в костюмах и, следуя за умником, подошли ко мне.

– Пойдем, и помни: им тебя не жалко, как и мне.

Он открыл дверь справа, как часть стекла, она отделилась и образовался выход. Я вышел и остановился.

– Если убьете меня, Джеффри не найдете.

– Что-нибудь придумаем. Вектор не бесконечный, а рисковать я не собираюсь. Идем.

И я пошел вперед. Сделал пару шагов, мне нацепили наручники, заведя руки за спину, – молодцы. Один тыкает дулом в спину, второй чуть позади первого, умник идет рядом, в метре от меня. Вперед до конца и через ту дверь, откуда все они выходили, – мы прошли в длинный коридор. Справа много дверей в помещения, слева два больших зала со стеклянными стенами.

– Разве все вокруг не должно орать при обнаружении вируса? – спросил я, глядя по сторонам.

– Датчики отключены. Эта территория уже давно заражена, – сухо ответил умник.

Пройдя до середины, может, чуть дальше, мы свернули налево. Сопровождение не отвлекалось ни на секунду, и я прекрасно понимаю, что шансов устроить диверсию у меня нет. А вот шансов убить меня, прикрыв это моей провокацией, у них слишком много.

Оказавшись внутри комнаты, в которую меня привели, я сразу забыл про охранников, которые как раз остановились в проеме двери. Умник и я прошли вперед примерно до середины. Меня сложно удивить, но не в этот раз. То, что я вижу, отдает не только болью, представляя всю масштабность трагедии, но и дает понять, что моя смерть – если она еще не наступила – будет крупинкой среди остальных. Метров пять на пять помещение, лишь маленький шкафчик прямо у двери. Почти вся комната, дальняя и права стена из четырех, заполонена сотнями фотографий, бейджиками, записками и все это разного состояния материала. Некоторые предметы довольно чистые, какие-то грязные или обгорелые, есть цветные и черно-белые. Вся левая стена же, исписана именами и датами смерти, множество столбов, от потолка до пола, белым маркером создают памятное место. Выглядит красиво, тут не поспорить. Вдоль стен разложены разного размера и вида дневники, ежедневники, фотоальбомы и есть пара коробок с хранящимися внутри КПК. Настоящий мемориал памяти погибших.

– Зачем это все?

– Чтобы помнить их. Всех тех, кому пришлось пожертвовать собой ради спасения всего человечества. Нельзя забывать эти жертвы, даже если эти люди – незнакомцы. – Он промедлил. – Если мы не найдем Джеффри, то окажемся на этой стене, причем очень скоро.