Велес

Принц, верней, теперь уже наместник, подхватил безвольную руку старика и снял с нее каракеш. Полуперчатка удобно села на руку и мгновенно подстроилась, став чем-то вроде второй кожи. Только крупная алая сфера в центре ладони оказалась непривычна и неудобна. «Потом переделаем», — сказал Деус. Взяв со стола лечебное устройство, Ашу направил его на отца и того окутал поток золотистого света. Кровь, сочащаяся из раны на шее и затылке, мгновенно свернулась и рассыпалась коричневатой пылью. На лице старика стали разглаживаться морщины, кожа начала молодеть, что оказалось особенно заметно на руках. «Хватит, это не саркофаг, ты его сейчас убьешь истощением», — остановил Деус увлекшегося носителя. Ашу заставил себя убрать палец с кнопки активации устройства и опустить руку. Бывший наместник помолодел и теперь выглядел максимум на шестьдесят, а чувствовал себя и вовсе на сорок с мелочью.

— Спасибо, сын.

— Пожалуйста, отец. Может быть, обратимся к богу? Саркофаг сможет вернуть тебе молодость, — Ашу просто не мог не сказать этого.

— Не стоит. Мое время прошло. Я давно понял, что долгая жизнь — проклятие, а не дар. Тем более для меня, похоронившего столько дорогих и близких мне людей. Я поживу еще немного в праздности, поучу молодых, чтоб совсем не закиснуть. А там и на новый круг уйду, очистившись от памяти и обновив душу.

— Не знал, что ты в это веришь, — покачал головой Ашу.

— Причем тут вера? — удивился отец. — Это знание.

— Откуда? — Ашу начал сомневаться в здравости ума родителя.

«От меня», — раздался в голове Ашу голос симбионта. Тот от этого едва заметно вздрогнул, очень уж непривычно и неожиданно получилось, прямо посреди разговора с отцом.

— Не знаю, как это объяснить, просто уверенность.

«За счет наквадаха в крови мы связаны с подпространством. В определенном смысле оно — иной план бытия. Я несколько раз находился в телах носителя во время смерти и улавливал тени отголосков эха оттуда. Первый раз это произошло случайно. Во время строительства дворца случился обвал. Жрецы подсуетились. Умирающий разум стал источником сигнала, но я понял это лишь после проверки и только по косвенным признакам. Там нечто вроде отражения при прохождении слоев гиперпространства возникает. Позже я смог обнаружить похожее, но значительно более слабое проявление этого во время человеческого сна. Для меня это не имело значения, и я принял это как существующий факт. Рарог сейчас изучает одну интересную девочку, которая даже во время бодрствования выдает мощные сигналы. К сожалению, очень нестабильные и нерегулярные. Нельзя исключать, что он прав», — дал пояснение гоаулд, посеяв в сознании Ашу целый сонм мыслей и сомнений.

— Меня тоже ждет нечто такое? — спросил он.

«Не знаю. И учись спрашивать мысленно, а не вслух», — на этот раз Деус не просто ответил так, словно бы говорил, но и добавил к словам простенький мыслеобраз.

— Постараюсь, — сказал Ашу и увидел на лице отца понимающую улыбку. Следом пришел насмешливый, сожалеющий и вместе с тем ободряющий вздох гоаулда. Он наглядно продемонстрировал то, к чему стоит стремиться в плане общения и взаимопонимания.

— Научишься, сын, не переживай, — отец похлопал по плечу Ашу. — Это быстро осваивается, отвыкать, правда, тяжко, но можно и мелочь какую на воспитание взять.

— Я попрошу Велеса, — пообещал Ашу.

Дора, упомянутая Деусом дочка крестьянина Созона Сальвина, за которой присматривал Рарог, стала предметом еще одного разговора. Только носил он не мистический, а вполне себе практический характер.

— Как думаешь, что лучше, щупальцы или клешни? — спросила Фрея у Александра.

— Кхм, — поперхнулся тот кусочком отбивной, и удивленно глянул на нее. Фрея не стала спешить пояснять причину столь странного вопроса. Оценив ее загадочную улыбку, Александр пожал плечами и ответил: — смотря для чего и в каких обстоятельствах.

— Вот и я так же думаю, — кивнула она, и неспешно прожевала завернутый в лист винограда паштет. — А что будет, если их объединить?

— Извращение будет, я за мирный атом, — усмехнулся Александр.

— Но ведь может и, — Фрея покрутила ладонью и демонстративно сжала и разжала пальцы.

— Это больше на нос утки или гуся похоже, но я тебя понял, — кивнул Александр и вопросительно поднял бровь.

— Мы сегодня закончили работать с геномом Доры. Выявили все, что отвечает за ее способность взаимодействовать с подпространством. Сплошное сочетание рецессивных аллелей. Чудо, что в ней это вообще все сошлось. И явно многого не хватает. Так что у нее не щупальца, а в лучшем случае нечто вроде жгутиков.

— Понятно, — кивнул Александр, заставляя себя отрезать еще один кусочек, а не умять половину отбивной сразу. — И каковы перспективы?

— Если сумеем восполнить недостающее, можно будет обходиться без наквадаха и каракешей. Лапки не клешни, ими тонкие манипуляции удобней совершать.

— Зато клешнями проще защищаться и нападать. Сейчас ее геном на что-то годится?

— Ну, если привить имеющееся и потратить циклов пять-десять на тренировки, можно будет экипаж колоссов раза в два сократить, — прикинула Фрея.