Вельяминовы - Дорога на восток. Книга 2 (СИ)

Они сидели в большой, убранной кружевами детской. Дина, глядя на то, как девочки возятся с пухлым, белокурым, голубоглазым мальчиком, положила руку на свой живот: «Может, сын будет. Я же вижу, Аарон хочет сына. Хотя так нельзя, — она вздохнула, — госпожа Судакова, бедная, который год без детей, а у нас две дочки здоровых. Кого Господь даст, того и даст».

Мишель неуверенно поднялся на ноги, и тут же плюхнулся на персидский ковер. «Десять месяцев ему, — улыбнулась Марта. «Вы бы видели, кузина Дина — он же, как родился, не дышал, синий весь был. Кузина Тео его спасла. А теперь, — она наклонилась, и мальчик быстро пополз к ней, — теперь он у нас — толстячок, да?»

Марта посадила мальчика к себе на колено, и тут дверь детской открылась. Мальчик радостно что-то залепетал, протягивая ручки. Высокий, рыжеволосый мужчина, улыбаясь, ласково взял его у Марты: «Ты пока останешься тут, мой милый, ты не дорос до прогулки на лодке. Что стоите, — повернулся он к девочкам, — кузина Констанца уже ждет. Поедем по Сене, а потом заглянем в Арсенал, посмотрим разные химические опыты, я договорился».

Мишель положил голову на плечо мужчине и тот покачал его: «Года через два и ты у нас будешь кататься, обещаю».

— Спасибо вам, кузен Теодор, — улыбнулась Дина, — что девочек развлекаете, пока мы тут. Аарон, сами знаете, сутками работает, свитки проверяет, мезузы…, Так много евреев в Париже, мы и не ожидали…

— Как только примут конституцию, — заметила Марта, — евреи тут получат полные гражданские права, как в Америке. Это дело решенное. Они уже участвовали в выборах, в Генеральные Штаты, будут служить в армии, могут владеть недвижимостью. Здешние парламентарии не отступят, пока не добьются своего.

— Говоря о парламентариях, — мрачно сказал Федор, глядя в окно, — вот один из них.

— Мы с кузиной Диной тут побудем, — успокоила его Марта, взяв заснувшего Мишеля. «Отец его пришел, — шепнула она женщине. Устроив ребенка в колыбели, откинувшись на спинку кресла, Марта сжала и без того тонкие губы.

— Мама! Мама! — очнулась Дина. Дочери дергали ее за подол платья, Ратонеро звонко лаял. Муж, незаметно взял ее за руку: «Вот и Америка».

Джо стояла, удерживая Элишеву. Девочка, нетерпеливо прыгая, вздыхала: «Скорей уже, скорей, когда же, мама!»

Иосиф усмехнулся и приподнял сына: «Видишь там, на причале, мальчиков? Должно быть трое, это кузены твои. Так что не жалуйся, что вокруг одни девочки».

— Вижу! — восторженно крикнул Давид. «Их там много, папа, и они все нам машут. Пошли, пошли, — он потянул отца за полу сюртука. Корабль мягко прижался бортом к деревянной пристани, матросы стали спускать трап. Дина, оглядывая полукруг высоких, каменных домов, вдыхая соленый ветер, выдохнула, сжав сильные пальцы мужа: «Америка».

Эстер уселась на деревянную скамью Федерал-холла. Расправив шелковые юбки, она качнула красивой головой, увенчанной широкополой шляпой: «Это последнее заседание Палаты перед летними каникулами. Осенью они в Филадельфию перебираются».

— И вы тоже? — шепнула Дина, устраиваясь рядом с ней. Эстер кивнула. Помахав рукой брату, что, вместе с женой, детьми и Аароном стоял у входа, женщина поманила его к себе. «Вот наши места, — указала она. Повернувшись к Дине, Эстер добавила: «Конечно. У нас и в Филадельфии дом есть, и в Бостоне — правительство все никак не может решить, где им обосноваться. Когда столицу построят — мы, конечно, туда переедем. Куда Меир, — темно-красные губы усмехнулись, — туда и мы, за ним. Как же иначе?»

От женщины, — невысокой, худенькой, изящной, — пахло лавандой. Дина посмотрела на отягощенные бриллиантами пальцы, на роскошные серьги в нежных мочках ушей и заметила седой волос на темном виске. «Тридцать семь ей, — вспомнила Дина, — она же говорила. На четыре года кузена Меира старше. Господи, я такого дома, как у них и не видела еще. В Париже у всех квартиры. Сара с Иосифом хорошо живут, но ведь и не сравнишь со здешними евреями».

На круглом столе орехового дерева блестело серебро, сверкал уотерфордский хрусталь. Меир принял от лакея вино: «Каждый год пять сотен бутылок заказываю, у Монтефиоре, в Ливорно. Их семья потихоньку в Лондон перебирается, но со Святой Землей продолжает торговать. Они мне писали, что одна из Мендес де Кардозо, Иосиф — за Монтефиоре замуж вышла».

— Это дочка ювелира, — Иосиф попробовал вино, и кивнул: «Отличное. Того, что в Лондоне жил, при короле Якове. Эфраим Мендес де Кардозо его звали. Мы вам родословные древа привезли, от Марты, из Парижа, так что, — он поднял бокал, — надо выпить за нашу семью».

Мирьям наклонилась к Дине: «Вам немножко можно, кузина, ничего страшного. Попробуйте, у нас, на озере Эри, такого нет. У нас вообще, — женщина едва заметно улыбнулась, — все просто. Мы же в деревне».

— Ваш муж не пьет, кузина Мирьям, — удивилась Дина.

— Он квакер, — Мирьям полюбовалась игрой света в рубиновом вине, — им нельзя.

— Муж у нее не еврей, — подумала Дина, исподтишка разглядывая высокого, очень красивого мужчину в скромном, простого покроя сюртуке.