Вельяминовы. Дорога на восток. Книга 2

Он увидел ее, - в первый раз, - три года назад, тоже осенью, когда мать привезла ее  на Святую Землю. Отец тогда, смешливо, сказал ему: «Рав Горовиц на Шабат приглашает. Старшая дочь его приехала, из Лондона, внучку под его опеку отдает». Моше потрепал сына по рыжей голове: «Ты всю эту историю знаешь. Мы с Пьетро покойным лучшие друзья были».

Она тоже была рыжая. Пышные косы обвивали изящную голову, она была в темно-зеленом, скромном платье, и глаза у нее были цвета прозрачной, морской воды, что Исаак видел в Яффо. На носу виднелась россыпь мелких веснушек. Один завиток волос выбился, и спускался на нежную шею - вьющийся, играющий медью в свете заходящего солнца.

Исаак старался не смотреть на нее. Когда ее мать внесла серебряный кофейник, юноша вспомнил: «Папа мне показывал, где Горовицей могилы. Бабушка Дины на Масличной горе лежит, там же, где и Судаковы, а дед ее у церкви.  Надо же, сестра ее за будущего герцога замуж вышла, а Дина  сюда приехала. Да не гляди ты на нее так, - рассердился на себя юноша.

Когда они шли домой, - мать была на вызове, Циона убежала вперед, над их головой висело огромное, усеянное яркими звездами небо Иерусалима, отец, приостановившись, искоса посмотрел на Исаака: «Она на Пьетро похожа, конечно. Он  упрямый был, умел своего добиваться. И мы с твоей матерью тоже. Детьми виделись, потом писали друг другу, и мне все говорили  - ты, Моше, с ума сошел, ехать неизвестно куда, через море, в Европе воюют, и все для того, чтобы жениться на девушке, которую ты и не знаешь вовсе».

-А ты знал?- тихо спросил Исаак.

Отец повел широкими плечами, - на нем была праздничная, шелковая капота. Улыбнувшись, Моше кивнул: «Знал. А потом, как в Амстердам приехал, как в дверь их дома постучал - так и застыл на пороге. И до сих пор, - он потрепал сына по плечу, - так и стою. И буду, до конца дней моих, ибо сказано: «Крепка, как смерть любовь». Ты, впрочем, - Моше поправил соболью шапку сына, - кажется, тоже, встал, дорогой мой».

Исаак покраснел и что-то пробормотал. «Торопиться некуда, - рассудительно ответил отец, - ей четырнадцать, тебе восемнадцать. Все равно вы встречаться будете, разговаривать…Мы же родственники. Там посмотрим».

Он пошел вслед за Ционой. Исаак оглянулся  на огоньки свечей в окнах дома Горовицей: «Смотреть нечего, и так все понятно».

Дина вышла с рынка, улыбаясь. Она краем глаза заметила, как Циона, подойдя к Исааку, что-то ему говорит. Девушка весело помахала холщовым мешком. Пройдя через площадь, свернув налево, она  исчезла в каменных, узких улицах Еврейского квартала.

Уже издали пахло свежим деревом, у ворот мастерской Бергера было чисто. Со двора, - Дина наклонила голову и прислушалась, - доносилось жужжание токарных станков.

Она спустилась по  ступеням и постучала в свежеокрашенную, аккуратную дверь. Лея, четвертая дочка госпожи Бергер, открыла Дине, удерживая одной рукой младенца, и рассмеялась: «Я только собиралась уложить его и сама пол помыть».

-Еще чего, - Дина прошла в небольшую комнату, с отгороженной каменной стеной кухонькой. «Курицу я тебе принесла, баклажаны, лук…, Сейчас сварю суп, уберусь, и домой пойду - обедать пора, - она внезапно покраснела: «Исаак меня за углом будет ждать. Там тихий двор, никого нет, Рабочие из мастерской все по домам разойдутся, а господин Бергер и мальчики прямо там едят. Никто не увидит».

-Ты ложись с маленьким, - велела Дина, выкладывая покупки на стол, засучив рукава. «Корми, и спите. Муж твой  из ешивы только поздно вечером придет, как раз, - она подмигнула Лее, - отдохнешь к тому времени».

Девушка покачала ребенка: «Еще хорошо, что Леви у нас спокойный. Спокойный мальчик, да? - она поцеловала дитя в щечку и зевнула: «И, правда, надо отдохнуть. Хотя, я, конечно, разбаловалась - в семь утра поднимаюсь, а то и позже».

Дина мыла пол, поглядывая на мать с ребенком, спокойно спящих на кровати.

-У нас тоже, - она внезапно остановилась, с тряпкой в руках, - тоже такой будет. И не один, - девушка почувствовала, что улыбается. «Тетя Элишева мне все расскажет, перед свадьбой, как в микву окунаться буду. Мама порадуется, она и сама замуж вышла, хоть ей уже за сорок. Или тетя Хана - кто думал, что у них с дедушкой ребенок родится? А вот как получилось, - она взглянула на темные волосы мальчика, что выбивались из-под чепчика, и посчитала на пальцах: «У Сары трое, у Ривки двое, у Рахели  тоже двое, этот, и Динале скоро родит. Восемь правнуков у дедушки. Сейчас я замуж выйду, двойняшки тоже, у Евы там, в Австралии, наверняка ребенок будет - еще больше станет семья. Как это дедушка говорит: «Вся Святая Земля моими потомками наполнится. Точно. А Ева теперь герцогиня, - Дина выжала тряпку и намотала ее на деревянную швабру. «Жаль его светлость, хороший человек был. И мама тети Элишевы  тоже с ним погибла. Что они только решили в море выйти, одни? - Дина вздохнула. Закончив, вылив грязную воду в канаву, девушка прополоскала тряпку. В крохотном дворе было солнечно. Она, вернувшись в комнату, сняв горшок с очага, наклонилась над Леей: «Я пошла».