Вельяминовы. Начало пути. Книга 1

— Так, — сказала Марта, — то есть я там буду одна? Кому же мне передавать сведения — если вдруг ди Ридольфи мне что-то расскажет? Этот ваш Джованни — он же приедет во Флоренцию только уже в начале лета, правильно?

— Тому же человеку, который познакомит вас с Изабеллой Медичи, — усмехнулся Джон. «Люди его профессии постоянно путешествуют, не вызывая при этом подозрения».

Они уже принялись за сладости, когда вдруг Марта подняла прозрачные глаза:

— Я могу задать вопрос? Не потому, что меня Вероника попросила. Просто она моя подруга и я за нее волнуюсь. Почему вы на ней не женитесь?

Джон внезапно подумал, что и сам не знает — почему.

— Потому что, — он вздохнул, — в отличие от того человека, чью даму сердца вы будете опекать, — я остаюсь на работе. А Вероника, — он помолчал, — заслуживает того, кто будет с ней рядом все время, а не как я — наездами.

Марта только поджала губы и покачала головой.

— Тогда хотя бы, — женщина посмотрела куда-то в сторону, — пусть у нее будет ребенок. Для нас, женщин, это очень важно.

— Для нас, мужчин, тоже, — хоть вы мне и не поверите, конечно — сердито ответил разведчик и внезапно добавил: «А вас хорошо иметь другом, милая Марта»

— И плохо — врагом, — глаза блеснули звериным огнем, — на мгновение, — и тут же обрели привычное, тихое спокойствие: «Я просто помню добро, Джон, вот и все, — она слизнула острым языком сахар с губ.

Проводив Марту, он пошел встречаться со своими осведомителями и, когда уже стемнело, вернулся к Веронике пешком, под дождем.

У нее горел камин. Женщина сидела в их любимом кресле с лютней в руках. Джон остановился на пороге, слушая низкий, красивый голос. Вероника пела по-английски.

— Then he’l be a true love of mine, — закончила она балладу. Мужчина подошел к ней и прижался щекой к мягким волосам.

— Ты же, наверное, есть хочешь, — сказала Вероника, пытаясь подняться. Он усадил ее обратно и сказал, все еще обнимая ее сзади: «Это все подождет. Если бы ты знала, как я по тебе скучаю — там, у себя!».

Женщина изумленно подняла глаза, и Джон, поцеловав ее, шепнул:

— Помнишь, чем мы в столовой занимались? Пошли, а то я скоро уеду, не надо терять времени. Потому что в следующий раз, когда я вернусь, я надеюсь увидеть у тебя в руках своего сына. Ну, или дочь.

— Ну, или дочь! — передразнила его Вероника. «Назло тебе рожу двух девочек, дорогой».

Часы на колокольне церкви Сан-Поло пробили десять вечера. Филип Сидни еще раз посмотрел на фрески и вздохнул. «Живописцам все же легче — у них есть линии и краски, а у нас, поэтов, только слова, — подумал он, выходя на темную площадь. В центре ее тихо журчал фонтан, голуби толкались по краю каменной чаши, опуская изящные головы вниз.

Он пошарил в кармане, и нашел несколько зернышек — оставшихся еще с той их прогулки с Мартой. Юноша бросил их птицам и улыбнулся — они тут же захлопали крыльями, закурлыкали, подлетая ближе.

В этом шуме он и не заметил легких, словно звериных шагов сзади. Филип только почувствовал резкую, острую боль в спине, — будто огнем ее жгли, и, рухнув на колени, упал ничком на камни площади. Голуби, испугавшись, прянули вверх, — в темное, вечернее небо.

Орсини еще раз воткнул шпагу в спину юноши, — для верности, — и, вымыв ее в фонтане, быстрым шагом покинул площадь.

— Можно было бы, конечно, дотащить его до канала, — размышлял он, полулежа в своей гондоле. «Чтобы уже быть уверенным. Но я бы тогда испачкался в крови по уши. И правильно, что я у него забрал кошелек и бумаги — мало ли тут ограблений каждый день.

Меня никто не заподозрит, а если и заподозрят, — герцог побренчал золотыми монетами, — то вот это быстро их заткнет».

Бумаги были на английском, — стихи, по виду, — и Орсини, разорвав их на мелкие клочки, пустил по ветру.

— Надо завтра Марте послать цветы и какое-нибудь украшение. Бусы или браслет. И хорошо, если бы она сейчас забеременела, — как раз посидит там, в Браччано взаперти, пока меня нет. Там тихо, горы, свежий воздух. Потом я вернусь, она родит, признаю сына, и все будет устроено, — Орсини потянулся.

— Интересно, если любовница моего шурина Франческо принесет девочку, что он будет делать? Седьмая уже. Хотя с девочками легче — всегда можно отправить в монастырь, если она не нужна.

Он широко зевнул и понял, что устал — как и всякий раз, когда убивал человека своими руками.

Джон вышел на кампо Сан-Поло и вдруг остановился, — так тихо было на площади, что не хотелось нарушать это спокойствие даже звуком шагов. «Скоро уезжать, — подумал он, и, подняв голову, вдохнул прохладный зимний ветер.

— Жить бы здесь всегда, — усмехнулся он на мгновение, постояв просто так, наслаждаясь покоем. Из дальнего угла площади раздался слабый, почти незаметный стон.

Лекарь из Каннареджо — в гетто были лучшие врачи в городе, — появился быстро — в конце концов, его звала сама Вероника Франко, гордость и украшение Венеции.