Вельяминовы. Начало пути. Книга 2

Тео рассмеялась: «Хорошо, что Масато-сан в замок возвращался, а то бы нас с Мияко-сан никогда бы оттуда одних не выпустили. А погулять хочется, тут хорошо так, свежестью пахнет, сейчас у нас маленький по воде пошлепает».

Джованни почувствовал, что краснеет. Она стояла сзади, не поднимая глаз, в совсем простом кимоно, сложив белые, маленькие, с ямочками руки.

Он, наконец, нашел в себе смелость заговорить, и откашлялся: «Отец Франсуа мне говорил, что вы можете с переводами помочь, Мияко-сан?».

Красивая голова опустилась еще ниже, и она, чуть кивнув, ответила: «Постараюсь, сэнсей».

— Ну, давайте, пока Тео-сан с маленьким возится, пройдемся немного, я вам расскажу, что мы уже сделали, и отрывки почитаю, я многое наизусть помню, — предложил Джованни. «Вы только поправляйте, если что неправильно, а уж потом мы с вами за рукописи засядем, хорошо?».

— Конечно, — Мияко, наконец, подняла ресницы, — пышные, длинные, и Джованни подумал: «У Марии были такие глаза — как самая черная ночь, с мерцающими звездами».

— Вы идите, — сказала Тео, чуть улыбаясь вишневыми губами, держа Сейджи за руки — тот рвался к воде. «Идите, мы тут сами справимся».

— А вы сейчас куда? — обернулась она к юношам.

— Я отца Франсуа в город поведу, Хосе сказал, что там есть люди, которые хотят проповедь услышать, — ответил Дайчи.

— И много, да, — улыбнулся Хосе. «А мне, Тео — сан, ваша дочка обещала показать целебные травы, что она выращивает».

— Да, — Тео улыбнулась, — у Марико такие руки, что стоит ей земли коснуться, так даже пустыня расцветает. Ну, или слово она какое-то знает, — женщина посмотрела на Сейджи и тот засмеялся: «Слово! Слово!»

— Ну, хоть говорить, немного стал, — вздохнула Тео.

— Да рано еще, Тео-сан, — уверил ее Хосе, — мальчики позже начинают.

— То-то мне ваш батюшка приемный рассказывал, что вы в три года Псалмы наизусть знали, в семь — на латыни сочинения писали, а в четырнадцать лет вас до занятий в университете допустили, по ходатайству Его Святейшества и личному разрешению ректора, — кисло заметила Тео.

Дайчи стоял, открыв рот.

— Зато я под парусом не умею ходить, — расхохотался Хосе, и, присев, пощекотав Сейджи, велел ему: «А ты не торопись, когда захочешь, тогда и говори, ладно?».

Ребенок кивнул головой и весело ответил: «Да!»

Марико стояла посреди маленького, ухоженного садика у крепостной стены замка. «Жалко будет с вами расставаться, — вздохнула она, глядя на растения. «С женской половины меня уже не выпустят, матушка, конечно, будет вас поливать, но я о вас скучать буду. Там тоже цветы есть, но они все важные, как придворные дамы, а вы у меня простые».

Она погладила полынь, и, присев, прижала ее к щеке. Сверху раздался клекот. Марико подняла голову и ахнула — по серой стене расхаживал мощный, коричневый беркут.

— Ты зачем жену и деток бросил? — крикнула ему Марико. «Лети в горы, у тебя птенцы еще маленькие!»

Беркут наклонил красивую, хищную голову и, опять заклекотал — недовольно. Девушка покраснела.

— Да со мной все хорошо будет, я говорила тебе! — отмахнулась Марико.

— С птицами разговариваете? — раздался сзади смешливый голос.

Марико поклонилась, и ответила, так же весело: «Бывает. А еще с рыбами и цветами».

Хосе осмотрел пышные растения и заметил: «Ну, что бы вы там им не говорили — они вас слушаются».

Девушка еще сильнее покраснела и взглянула на стену — беркут, удобно устроившись, сложил крылья, и, казалось, задремал на еще ярком, теплом солнце конца лета.

Тео-сан подняла голову и увидела возвращающихся отца Джованни и Мияко — она что-то говорила, — тихо, смущаясь, а священник внимательно слушал. Женщина сказала Сейджи: «А вот мы сейчас пойдем, и предложим им прогуляться в горы, да? Помнишь наш домик у водопада? Им там хорошо будет».

Ребенок захлопал в ладоши и радостно сказал «Да! Да!»

Женщина усмехнулась, и, усадив сына в перевязь, подождав, пока Джованни подойдет к ней, сказала: «Я вот что подумала, святой отец, вам же неудобно над рукописями работать у нас, ребенок же в доме, шумно. У Масато-сан есть домик в горах, тут, рядом, по тропинке мимо монастыря пройдете, и там он стоит. Совсем простой, но там хорошо, спокойно. Вам там удобно будет».

Мияко-сан зарделась и что-то пробормотала — неразборчиво. Джованни посмотрел в зеленые, мерцающие глаза Тео-сан, и ласково ответил: «Спасибо вам, тогда давайте пообедаем, и отправимся, да?»

— Там очаг есть, — сказала Тео, когда они уже шли к замку. «И родник рядом, вода чистая, хорошая. В кладовой овощи лежат, рис, — не пропадете, в общем. Вы идите, святой отец, мы сейчас, — она отстала, и, взяв Мияко за рукав кимоно, строго велела: «Вот и скажи ему там!»

— Это же стыд, какой! — ахнула сестра даймё. «Да он на меня и не взглянет, нет, нет, — она отвернула лицо. «Да и нельзя ему. Лучше мне сразу в озеро броситься!»

— Не надо никуда бросаться, — Тео-сан подтолкнула Мияко в мягкий бок. «А что не взглянет — так уже глядит, поверь мне».

Та только вздохнула и, обернувшись, с тоской посмотрела на высокие, голубые вершины гор.