Вельяминовы. Век открытий. Книга 1

Шмуэль увидел, как побледнели лица студентов, как кто-то сглотнул и отвернулся, часто задышав. Разозлившись, он добавил: «Не только рассмотрите, но и потрогаете руками, господа. Она не заразна. Таким путем, я имею в виду».

-Зачем, доктор Кардозо? - удивился кто-то. «Все равно, вы будете оперировать...»

-Резать, легче всего, - Шмуэль смотрел на изъеденную, почерневшую кость, окруженную воспаленной, красной, плотью. «Плох врач, который, не разобравшись в причинах болезни, берет в руки нож. А теперь слушайте, - велел он, - и внимательно».

Он вышел из госпиталя, когда уже стемнело. Посмотрев на свой хронометр,  Шмуэль облегченно подумал: «На поезд я успеваю. Поужинать с детьми смогу, в кои-то веки».  На перроне было многолюдно. Шмуэль увидел дымок на горизонте: «И в Брюссель поезда ходят, и в Париж. Конечно, все еще случаются аварии.  Бенедикт с Антонией так погибли, шесть лет назад, в Медоне. Локомотив и вагоны сошли с рельсов. И вдовствующая герцогиня с ними была, и Элиза..., Один Жан выжил. Правда, инвалидом стал, пришлось ему в отставку уйти. Но ничего, женился там, в своем Ренне. Дочке три года. Тоже Элиза. У тети Марты пятеро правнуков».

Подошел поезд. Шмуэль почувствовал, как в толпе, у входа в вагон, чья-то ловкая рука опустила ему в карман редингота конверт.

В Амстердаме, идя домой, он остановился на набережной Зингеля и прочел короткую, в несколько строк, записку.

-Значит, начинаем, - хмыкнул Шмуэль, закуривая. Он порвал бумагу на мелкие клочки и бросил в темную, тихую воду канала, блестевшую в свете газовых фонарей. Через месяц ему надо было поехать в Схевенинген и положить в оборудованный тайник ключи и адрес снятой в Амстердаме комнаты.

-А больше тебе ничего делать не надо, , милый мой- сказал ему герцог еще зимой, через несколько недель после того, как Шмуэль вернулся из Южной Африки.

Они сидели в рыбацкой таверне, как раз в Схевенингене. Прозрачные, светло-голубые глаза кузена усмехнулись: «Загар у тебя отличный. Но виски уже седые».

-У нас все рано седеют, а у тебя, - Шмуэль оценивающе взглянул на герцога, - хоть ты меня на десять лет старше, еще ничего не заметно. Хотя ты светловолосый.

-У меня морщины, - Джон  закурил. «Со всей этой неразберихой, - Франция вот-вот запылает, Австрия и Венгрия тоже, у нас чартисты митингуют, - я даже поесть не успеваю. Маленький Джон теперь при мне. Вернулся Южной Африк. Будет немного легче. В общем, - он коснулся плеча Шмуэля, - ты понял. Приедешь сюда, тайник я тебе показал, а больше тебе ничего знать не надо».

-Я даже не знал, что Маленький Джон был в Южной Африке, - пробурчал Шмуэль. «Но я все сделаю, конечно».

-Он там в других местах обретался, - коротко ответил герцог. «Вполне успешно, надо сказать. В экспедициях Ливингстона участвовал. Но до того водопада, о котором дядя Питер рассказывал, они пока не добрались».

-А что слышно о кораблях Франклина? - спросил Шмуэль. «Нашли они Северо-Западный проход?»

-Ничего о них не слышно, - герцог помрачнел. «Слава Богу, что тетя Марта и дядя Питер туда юного Стивена Кроу не отпустили. Хотя он рвался, конечно. Капитан Крозье ему предлагал юнгой наняться, но мальчику тогда всего пятнадцать лет было. Я, когда ходил к берегам Ледяного Континента, думал, что мы найдем корабль сэра Николаса и леди Констанцы, однако, он, видимо, там и затонул. Со всеми сведениями о Северо-Западном проходе. Были слухи, что сэр Николас его открыл, еще два века назад».

-Это как слухи о папке леди Констанцы, той, что в Ватикане лежит, - присвистнул Шмуэль.

-Дядя Джованни перед смертью все жалел, что ничего оттуда не скопировал, - вздохнул герцог, - впрочем, он, как ту папку видел, не знал, кто он сам такой. Стивен сейчас в Кембридже, учится. Будет паровым флотом заниматься, и еще кое-чем, - герцог поднял бровь.

-Насчет ее светлости, - Шмуэль передал герцогу флакон темного стекла, - это масло того самого индийского дерева, о котором я тебе писал. Гиднокарпус. В Батавии я им лечил,- Шмуэль замялся, - подобное. Довольно успешно. Три ложки в день. Оно вызывает рвоту, придется потерпеть.

-Спасибо, - герцог спрятал склянку в карман суконной, потрепанной куртки, - как сам понимаешь, она никогда не оправится. Но немного легче ей будет.

Они  помолчали, и Шмуэль добавил: «В Лондоне оно тоже есть, это масло. Врачу, что за ее светлостью наблюдает, я письмо послал. Потом  у него будешь забирать новые флаконы. Мне очень жаль, - вдруг сказал Шмуэль. «Очень, Джон».

-Мы привыкли, - коротко ответил герцог.

-Скоро двадцать лет, как..., - он не закончил и улыбнулся: «Не буду тебя задерживать, ты год жену не видел».

Шмуэль вышел в сырую, пахнущую близким морем ночь: «Год. А он, те самые почти двадцать лет.  Правильно я сделал, что Авиталь и детей здесь оставил. Тропики не место для семьи. Хотя мама со мной в Батавии жила, но она ведь врач. Врачам легче. Впрочем, все это ерунда. Пока сам не заразишься, не знаешь, как себя поведешь».