Вельяминовы – Время Бури. Книга первая

По слухам, гарнизон Теруэля насчитывал меньше десяти тысяч человек. У республиканцев, на равнине, к декабрю должно было собраться сто тысяч. Франко, судя по всему, в очередной раз собирался наступать на Мадрид, через Гвадалахару. Теруэльская операция отвлекала войска националистов от столицы, на восточный фронт.

Теруэль вдавался в республиканскую территорию, словно гнилой зуб. С трех сторон город окружали войска. Командующий, генерал Саравия, сказал, что вырвать зуб станет делом чести. Падение Теруэля облегчало связь между Мадридом и республиканскими территориями. Сидя здесь, националисты находились опасно близко к Валенсии и Барселоне.

Надо было отогнать их назад, а лучше, как весело говорил Виллем, сбросить в море. Они с Ибарролой пили кофе, рассматривая в бинокль высоту, Ла Муэла де Теруэль, к западу от города.

– Франко поклялся, что ни одна столица провинции не попадет в руки республиканцев…, – испанец перевел бинокль на пустые окопы. Националисты отлично защитились. У них была и колючая проволока и противотанковые ежи. Виллем рассмеялся:

– Зря они боятся танков. Ни один танк по дороге не поднимется, будут на равнине воевать…, – Теруэль висел на скале, цепляясь к ней серыми, каменными домами. «Почти тысяча метров над уровнем моря, – вспомнил Виллем, – поэтому здесь холодно. Почти как дома, зимой».

Писем из Мон-Сен-Мартена не приходило, но Виллем их и не ждал. Конверты от родителей получал Мишель, в Париже. Виллем обещал кузену:

– Вернусь и все прочитаю. Не беспокойся, папа с мамой едут в Рим, к его святейшеству, на Рождество. В Париж они не заглянут. Они всегда через Швейцарию туда отправляются, так быстрее.

Они сидели в кабинете Мишеля, в Лувре. Виллем обвел взглядом картины на мольбертах: «Наконец-то ты дома».

Мишель просматривал почту. Виллем опять заметил легкие морщины в углах глаз кузена: «Мы ровесники. Ему тоже двадцать пять. Его ранили, в Испании. Впрочем, меня в шахте заваливало, но это другое…, – кузен, мрачно, отозвался:

– Думаю, ненадолго. По нынешним временам, я человек нужный, во всех отношениях. Умею эвакуировать музеи, подделывать паспорта…, – Мишель получил немецкую визу. На Рождество он ехал в Берлин. Он хотел узнать хоть что-нибудь, об украденных фон Рабе рисунках.

Виллем обещал, что, если фон Рабе хотя бы появится в Испании, то он тоже найдет немца:

– Я его с университетских времен помню, – сказал он Мишелю, – редкостный мерзавец.

– Не обольщайся, – предупредил его кузен, – фон Рабе человек умный. Герр Максимилиан вряд ли собирается по Барселоне разгуливать.

– В общем, – повернулся Виллем к испанцу, – Муэлу мы возьмем, по распоряжению генерала, согласно плану. Не сейчас, в декабре…, – батарею Виллема, восемь отличных, французских шнейдеровских пушек, надежно замаскировали в глубоких траншеях, прикрыв брезентом. Даже если бы националисты отправили сюда воздушную разведку, никто, ничего бы не увидел. Рядом лежали снаряды, и пулеметы Максима.

Сарабия и Листер обещали, что, к середине декабря, к началу операции, из Барселоны доставят больше оружия. Ожидалась поддержка наступления самолетами.

– Если бы кузен Стивен вернулся…, – отчего-то подумал Виллем:

– Мишель рассказывал, как он Мадрид защищал. Хотя нет, они кричат на каждом углу, что Теруэльская операция станет испанской, что интербригады не задействованы…, – это было только частью правды.

Кроме Виллема, под Теруэлем воевал генерал Вальтер, он же поляк Кароль Сверчевский. Сверчевский и Листер, фанатичные коммунисты, с подозрением относились к Виллему, с его титулом и направлением из штаба ПОУМ в Барселоне. Виллем замечал:

– Несогласия надо оставлять в тылу. Мы сражаемся против фашизма, все вместе. Неважно, кто троцкист, а кто коммунист. Или католик, – добавлял Виллем.

На равнину, доносились глухие удары соборного колокола. Начиналась заутреня. Они, с баском, оба перекрестились, Ибаррола тоже был католиком.

– Интересно, – вздохнул Виллем, – когда я на мессу попаду? Я с Барселоны церковь не навещал.

Он так и сказал баску. Товарищ расхохотался:

– Ты возвращаешься в Барселону, за оружием, по распоряжению Сарабии. Сходишь в церковь, в кафе, потанцуешь с девушками…, – Сарабия, командир республиканских соединений под Теруэлем, коммунистом не был. Опытный офицер, он заканчивал, артиллерийскую школу до войны. Генерал всегда отстаивал Виллема на военных советах. Получив распоряжение не посылать под Теруэль бойцов интербригад, Сарабия, ворчливо, заметил:

– Гильермо почти испанец. Он католик, у него в предках…, – генерал пощелкал пальцами. Виллем, весело сказал: «Герцог Осуна. Но это давно случилось…»

– Неважно, – отмахнулся Сарабия:

– Если у нас есть поляк, то пусть останется и бельгиец. В тыл о таком сообщать необязательно. Артиллеристы нужны, в армии мало хороших инженеров…, – Виллем покраснел.