Вельяминовы. За горизонт. Книга 1 (СИ)

– Кенсингтон хорош для холостяков. Это гарсоньерка, для одинокого человека. Джон наверняка снимал комнаты, а не купил их. Если даже и купил, то вряд ли он обрадуется моему, то есть нашему предложению… – о Джоне она мужу ничего говорить не собиралась:

– Что было, то прошло. Генрик знает, что я провела год в арабском плену, но остальное никого не касается. Джон не пошлет ему анонимное письмо, он не такой человек… – Адель запахнула пояс шелкового халата:

– Ногти высохли, надо одеваться. Генрик хотел за мной зайти, но я сказала, чтобы он не отвлекался от репетиции… – девушка не успела подняться. Ухоженная, мужская рука протянулась из-за ее плеча. Адель подумала:

– Он носит перчатки, но сейчас осень… – она вдохнула запах дорогой кожи, сандала, табака. Девушку затошнило. Сильная ладонь зажала ей рот. Острия маникюрных ножниц уперлись в мягкую шею Адели:

– Тихо, – велел вкрадчивый голос, – тихо, малышка. Тебе привет от Вахида.

Хозяин маленького кафе, напротив кованой ограды садов замка Шенбрунн, на западной окраине Вены, поднял ставни заведения. Рядом остановилась потрепанная машина, с венгерскими номерами.

Во времена союзной оккупации в замке размещалось командование британскими силами. Кафе обслуживало офицеров и дипломатов. Хозяин приучился готовить английский завтрак. Он увесил зал туристическими плакатами, призывающими посетить красоты города или съездить в Зальцбург, на родину Моцарта. Западное шоссе, где стояло кафе, вело именно туда.

Шоссе, впрочем, не закончили. Война остановила дорожные работы, начавшиеся после аншлюса:

– Сейчас говорят, что надо вернуться к строительству. Правильно, стране требуются деньги. Замок тоже отремонтировали, после ухода британцев… – летом хозяин неплохо заработал, на обслуживании туристов. Мелкий дождь поливал парковку. На капоте машины прилипли рыжие листья. Стоя за кофеваркой, хозяин вздохнул:

– Сезон закончился, большой прибыли ждать не стоит. Ко мне ходят только местные и случайные посетители, вроде этого беженца… – заглядывая в кафе после прогулки с собакой, экономя деньги, горожане заказывали только чашечку кофе. Беженец, как о нем думал хозяин, тоже попросил капуччино, на отличном немецком языке.

Австриец не вглядывался в утомленное лицо мужчины средних лет:

– Человек и человек. Одет прилично, спиртным от него не пахнет. Наверное, едет дальше на запад, к родне… – посетитель устроился за угловым столом, с кофе и сигаретами. Затрещало радио:

– Доброе утро, Вена. Половина восьмого, суббота, 27 октября. На улице дождь, не забудьте зонтик. По сообщениям из Будапешта, премьер-министр Имре Надь ведет консультации по созданию нового правительства, с представителями запрещенных коммунистами партий… – Феникса тянуло заткнуть уши или расстрелять проклятый динамик из браунинга, спрятанного в кармане пиджака. Он, нарочито аккуратно, помешал кофе. Пышная, белая пена не оседала, сигарета обжигала губы.

Ему хотелось уронить голову на стол:

– Сука, проклятая сука. Она играла, она выманила меня в Будапешт по заданию русских. Ее так называемый арест, дымовая завеса. Она стреляла в машину подруги, чтобы привлечь к нам внимание. Арестовать должны были меня, но я вовремя ушел от погони… – у Феникса не было оснований не верить малышке Вальтера.

Девушка едва сдерживала слезы. Пальцы подрагивали:

– Пожалуйста, не трогайте меня… – она всхлипнула, – не трогайте мою семью, я сделаю все, что вы хотите… – Феникс только хотел узнать, где находится Цецилия. Глядя на палые листья, плывущие по лужам, он пожалел, что не развлекся с малышкой:

– Вальтер рекомендовал ее умения, смеялся, что хорошо ее вышколил. Она никуда не денется, она на коротком поводке. Нам могут понадобится сведения из Лондона, учитывая предательство мерзкой дряни. Продажная тварь, жидовское отродье… – малышка рассказала, что Циона, как она называла девушку, работала на СССР:

– Она сбежала к русским в Будапеште, – девушка застыла, – никто не знает, где она сейчас… – теперь Феникс не сомневался, что Цецилия его никогда не любила:

– Она устроила покушение на меня по заданию союзников, а сейчас она окончательно переметнулась к русским. Она бросила Фредерику, моя дочь ей не нужна… – Феникс поклялся себе найти девочку:

– Она моя кровь, наследница фон Рабе, как и Адольф. Малышка не виновата, что у нее такая мать… – учитывая, что и у русских и у союзников могло появиться его описание, у него не оставалось причин болтаться в Вене:

– Малышка будет молчать, она напугана до смерти, но сука расскажет, как я теперь выгляжу… – в машине Феникс, придирчиво, осмотрел свое лицо:

– Человек, каких сотни тысяч. На свете много высоких, светловолосых мужчин. Она знает о документах Ритберга фон Теттау, но у меня есть еще c десяток паспортов… – он заставлял себя спокойно улыбаться:

– Нельзя привлекать внимание. Не рискуй, забудь о ней. Сука тебя предала, она разыгрывала любовь. Она могла залучить меня в Израиль. Я остался жив, только благодаря трусости покойного Мухи… – Феникс не сомневался, что жидовка работала и на родную страну. Он даже оглянулся: