Вельяминовы. За горизонт. Книга 2 (СИ)

Перрон главного вокзала Восточного Берлина, Остбанхоф, отгородили деревянными барьерами. Железнодорожники в серой форме скучающе прогуливались по платформе. На щите у входа повесили табличку с названием поезда: «Международный экспресс Vindabona. Берлин-Дрезден-Прага-Вена». Венский поезд был единственным, отправлявшимся из ГДР, как выражались газеты, в капиталистические страны.

Невысокий юноша, в аккуратной синей рабочей куртке, стоявший в очереди в привокзальном почтовом отделении, кинул взгляд в окно. Низкий, красивых очертаний, довоенный поезд даже не перекрасили. Вагоны блистали широкими черными и серебристыми полосами. Мать рассказывала Генриху о личном составе семьи фон Рабе:

– То есть прицепном вагоне, – поправил себя юноша, – в нем маму везли в Москву в сорок пятом году. На таком поезде мама и папа ездили на остров Пёль, летом сорок первого… – дизельные составы, гордость рейха, добирались от Берлина до Гамбурга меньше, чем за два часа. Сейчас дорога в Гамбург была закрыта. На Vindabona ездили жители Западного Берлина и иностранцы, садившиеся на поезд на пограничном вокзале Фридрихштрассе:

– Незачем нагонять сюда контролеров, – смешливо подумал Генрих, – местные жители в Вену не поедут… – двери поезда не открыли. Юноша пришел в почтовое отделение на Остбанхоф, следуя наставлениям матери:

– Кроме поезда в Вену, отсюда ходят составы в Дрезден и Лейпциг, в Варшаву и Москву, – очередь, немного, продвинулась, – и пригородные электрички. В общем, вокруг не люди, а пассажиры, меня никто не запомнит… – Марта велела сыну менять почтовые отделения:

– Отвечать мы тебе не сможем, – вздохнула мать, – а сестре Каритас дай свой адрес, открытка от нее не вызовет подозрений. Она умная женщина, она прошла Равенсбрюк. То есть дай, когда у тебя появится адрес…

Адрес, вернее, направление в общежитие рабочей молодежи в районе Фридрихсхайн, Генрих получил в канцелярии берлинского управления Штази. Разговор с главой службы безопасности Германии оказался довольно коротким. Мильке расспрашивал Генриха о сущих, по мнению юноши, безделицах:

– Где я играл в футбол с приятелями, какого врача посещала моя тетка, и какие машины я обслуживал в гараже… – Генрих вздернул бровь, – он тянул время, ждал новостей от второго бонзы… – красавчик в итальянском костюме вернулся в голую комнату через час. Генриха оставили одного, в компании очередной чашки скверного кофе и молодежной газеты, Junge Welt. Он прочел издание от передовицы, восхваляющей новое достижение советской науки, аппарат, отправленный к Луне, до шахматной задачи на последней странице. Генрих даже решил довольно элегантный дебют:

– У нас все в шахматы играют, – хмыкнул он, – даже Густи и маленький Ник. У него, кстати, лучше всех и получается. Ничего не поделаешь, математик растет… – мальчик, правда, настаивал, что станет физиком:

– Как покойная тетя Констанца, – вздохнул Генрих, – мама считает, что она могла и не погибнуть в катастрофе, что русские могли ее подобрать, отвезти в СССР… – на Ганновер-сквер все сходились на том, что крушение было не просто крушением. Ник считал, что в Северном море их самолет натолкнулся на летающую тарелку:

– Он еще говорил, что катастрофу могли устроить американцы, – вспомнил Генрих, – бедный парень, он надеется, что его родители и сестра выжили. Он совсем ничего не помнит, ему было три года. Но если тетя Констанца в СССР, я ее найду… – до СССР ему было еще далеко. По отсутствию бонз Генрих понял, что хмырь в хорошем костюме принес новости о нем самом:

– У них есть агенты в Западном Берлине, им дали задание меня проверить… – юноша усмехнулся, – пусть проверяют, на здоровье… – Маркус, фамилии которого Генрих так и не узнал, на прощанье пожал юноше руку. Хмырь назвал его товарищем:

– В канцелярии вам выдадут пособие и направление на завод, при котором есть общежитие, – распорядился гэбист, как о нем думал Генрих, – далее о вас позаботится молодежная организация, товарищ Рабе…

В направлении указывалась фабрика электрооборудования Elektro-Apparate-Werke J. W. Stalin, в Трептове. Хмырь обещал Генриху обучение в вечерней школе рабочей молодежи:

– Получите аттестат за год, товарищ Рабе, – наставительно сказал он, – впереди вас ждет служба в социалистической армии, членство в нашей молодежной организации… – Маркус добавил:

– Вы выбрали правильный путь, товарищ Рабе, именно в коммунизме будущее Германии… – Генрих понял, что Штази не выпустит его из вида:

– Может быть, меня даже попытаются завербовать… – он держал две открытки, со снимком стройки и осенним пейзажем:

– Золотые краски Тюрингии… – прочел Генрих, – новые рабочие кварталы в Лейпциге… – сестре Каритас ушла открытка с горами Гарца:

– Хотя бы съезжу на родину фон Рабе, – понял юноша, – сидя на западе, я туда бы не добрался… – отсчитав пфенниги, он заметил, что почтовый служащий положил открытку с адресом в Западном Берлине в отдельную стопку: