Вельяминовы. За горизонт. Книга 2 (СИ)

– Для двенадцати лет он хорошо с ножом управляется, – признал Сэм, – и в десертах он смыслит лучше меня…

Тетя Манон, жена дяди Анри, заведовала кондитерским делом в гастрономии Фошона на площади Мадлен. Дядя обмолвился, что Фошон поставляет обеды для пассажиров национальной авиакомпании, Air France:

– Мне предлагали перейти в Орли, – заметил месье Жироль, – возглавить службу гастрономии. Но я не могу бросить заведение, – он обвел рукой низкий, с беленым потолком зал, – трактир наших предков стоит здесь со времен королевы Марии Медичи. Мы кормили работников на стройке ее дворца, сюда захаживали Робеспьер и Марат… – Сэм серьезно кивнул:

– Папа тоже говорит, что Берри нельзя отрываться от корней. Хотя папа сейчас чуть ли не самый известный ресторатор в стране… – переворачивая печенку, Сэм вспомнил о цветном фото, в потайном кармане растрепанной тетрадки, куда подросток записывал рецепты.

Она носила холщовые шорты и полосатый матросский свитер. Рыжий кот сидел на носу яхты, довольно щурясь под летним солнцем. Луиза, устроившись рядом, болтала босыми ногами в воде. Светлые волосы падали на плечи, золоченая оправа очков девочки блестела под солнцем:

– Сэмюелю, на добрую память о каникулах. Твой друг, Луиза Бромли… – Сэм вздохнул:

– Она со мной играла только потому, что у них летний дом в Плимуте. Ее дед владеет крупной юридической практикой, ее тетя известный адвокат в Нью-Йорке. Луиза собирается поступать в Кембридж. Она, в конце концов, знает латынь, а я только кухонный французский, что называется… – подумав о каллиграфическом почерке девочки, Сэм подытожил:

– Хорошо, не кухонный. У меня мама француженка. Но пишу я, как курица лапой, и никакая Швейцария этого не изменит… – мальчик хотел поступить в один из новых колледжей, где готовили поваров высокого класса. И отец, и дядя Анри, впрочем, такого не одобряли:

– Если твои родители готовы тратить деньги, – пожал плечами месье Жироль, – это их забота, но повару диплом ни к чему. Главное, это практика… – кузен подтащил к рабочему столу Сэма миску с нарезанным зеленым луком:

– Это для фуа-гра, – распорядился подросток, – принимайся за дело, мне надо сервировать суп… – печенку подавали с горчичными зернами, тушеным луком и густым соусом из утиного бульона:

– Хорошо, что они оба заказали одно и то же… – Сэм ловко вытащил из духовки закопченные горшочки, – луковый суп, печенку и яблочный пирог на десерт. Бордо тридцать восьмого года и сотерн с кофе… – сыр на гренках зарумянился, подросток вдохнул острый аромат лука:

– Отлично вышло. Дядя Анри воевал с месье Маляром. Он сейчас почти член кабинета министров, кто бы мог подумать. Он с Монахом сидит, дядя Анри про него тоже рассказывал. Монах руководил всем Сопротивлением в Бельгии. Он словно генерал, только партизанский… – мужчины выбрали неприметный столик в углу. Сэм высунул в зал растрепанную, темноволосую голову:

– Два официанта на все заведение, и никогда их не дождешься. Впрочем, здесь не как у папы, в его ресторанах, здесь всего десять столиков… – Aux Charpentiers не принимал заказы по телефону:

– Ни по телеграфу, ни через курьеров, ни даже если сюда пришлют личного дворецкого номеров люкс в «Рице», что уже случалось, – смеялся дядя Анри, – обед с двенадцати до трех, ужин с семи до одиннадцати, понедельник, выходной день. Очередь живая, исключений я не делаю… – Сэм подозревал, что товарищей по Сопротивлению дядя все-таки пускает вне очереди:

– Но этой девушке точно сегодня сюда не попасть… – краем глаза он заметил месье Жироля за стойкой метрдотеля. Дядя что-то говорил хорошенькой блондинке в замшевой курточке и беретке:

– Мест нет и не ожидается до конца года, мадемуазель, – фыркнул Сэм, – салат они вроде прикончили… – Монах с Маляром взяли парижский салат с вареной говядиной, корнишонами и соусом из пряной петрушки:

– Пора подавать суп, он хорош только горячим… – поймав взгляд гарсона, со значением кивнув на кухню, Сэм забыл о неизвестной девушке.

Эмиль приехал в Париж один.

В прошлом году, следуя инициативе Советского Союза, Всемирная Организация Здравоохранения решила создать международную комиссию по борьбе с черной оспой. Он отпил рубинового бордо:

– Вернее, по ее ликвидации, – заметил Гольдберг Мишелю, – я настаивал, что я хирург, а не эпидемиолог, однако наше министерство здравоохранения считает, что если я представляю Бельгию в ВОЗ, то мне и карты в руки. Хотя работа в этой комиссии больше подошла бы Маргарите… – в Париже проводилось первое заседание. Маргарита взяла с Гольдберга обещание привезти ей все материалы:

– Это очень важная задача, – озабоченно, сказала девушка, – тексты докладов пригодятся мне для дипломной работы… – в окна комнаты на втором этаже особняка хлестал весенний дождь. Снизу вкусно пахло ванилью, на кухне чем-то гремели. Зажужжал дверной звонок, Гамен заливисто залаял. Тиква крикнула:

– Телеграмма, дядя Эмиль. Виллем завтра приезжает домой… – девчонки зачастили, перебивая друг друга: